– Не отказывайся от удачи, – напутствовал Крисп. – Эта мерзавка никогда не бывает лишней.
Парня осушили бледные, настал черёд всяких сомнительных тварей, вроде Диона. Они рвали тело на части, рыча друг на друга, как шакалы.
Засов я выбил ударом руки, отшвырнул.
– Ливий уходит! – заорал на весь бар Криспион. – Ливий покидает нас навеки!
Ему отозвался могучий хор.
«Ну надо же, – удивился я, – меня здесь, оказывается, успели полюбить. А сам я если и сумел к кому привязаться – так только к простаку Криспиону».
Обернулся на пороге. Порозовевшие бледные оскалили зубы, теперь ничем не отличающиеся от человеческих. Сабела отсалютовала рюмкой водки и выпила.
Я взмахнул рукой и вышел в холодную октябрьскую ночь.
Погода в этом городе, будто издеваясь, жила строго по календарю. Испепеляюще жаркое лето сменялось промозглой дождливой осенью, а ровно через три месяца наступала морозная зима с таким количеством снега, что в первые дни заваливало все дороги.
Весна тоже была омерзительной. Поэтому я очень хотел домой. Не задержался бы здесь ни за какие коврижки.
Собственно, я мог вернуться хоть сию секунду, но не прихватить награду за эти десять лет было бы преступлением.
Отойдя на два шага, я обернулся. Заколоченная дверь, над ней выцветшая табличка: «Библиотека им. Н. Г. Чернышевского». И чуть ниже: «Не работает».
Маскировка пашет исправно, однако иногда её всё же срывает по непонятным причинам. И ещё более иногда кто-то оказывается рядом.
Я застегнул куртку, поднял воротник и, сунув руки в карманы, двинулся по улице Платонова в сторону центра. Настроение поднималось с каждым шагом. Дышалось всё свободнее. Последняя прогулка по опостылевшему городу. Ничто уже не сможет её испортить.
Впрочем, кое-кто попытался.
Возле закрытого на ночь табачного ларька дорогу заступили трое. Ещё одного я почувствовал сзади.
– О, здорово, брат, – негромко заговорил главный, в заношенной расстёгнутой дублёнке, и протянул руку. – Слушай, такое дело… Есть курить?
Я посмотрел на протянутую ладонь, потом – в глаза гопнику. Ударил кулаком по ролл-ставню, закрывающему ларёк. Кулак пробил тонкий металл и стекло. Завизжала сигнализация.
Согнув руку в локте, я дёрнул её на себя, и хлипкая защита вылетела.
– Кури, – приглашающе кивнул я на разбитое стекло.
Парни попятились, развернулись и бросились бежать. Тот, что хотел напасть сзади, обогнул меня и вчистил за друзьями крича: