– Завтра я занят.
– Все дела подождут. Тебе надо заняться своим здоровьем. А пока ты мне вот что скажи. У тебя не было кровотечений? Ректальных? Во рту?
– Нет.
– Кожа на голове не кровит от расчески?
– Нет.
– Есть какие-то язвочки или болячки, которые долго не заживают?
– Нет.
– Хорошо, – сказал Хьюстон. – Кстати, я сегодня набрал восемьдесят четыре очка. Как тебе?
– В общем, неплохо, – ответил Билли. – Еще пару годиков потренируешься, и будешь, может, участвовать в турнире «Мастерс».
Хьюстон рассмеялся. Подошел официант. Хьюстон заказал еще «пенис-коладу». Халлек заказал «Миллер». Легкий «Миллер», чуть не добавил он по привычке, но прикусил язык. Легкое пиво ему сейчас нужно, как… ну, скажем, ректальное кровотечение.
Майкл Хьюстон наклонился вперед. Его взгляд стал серьезным, тяжелым, и Халлек снова почувствовал укол страха, словно тонкая стальная игла вонзилась в желудок. Он вдруг с тоской осознал, что его жизнь изменилась, и вовсе не к лучшему. Теперь ему сделалось по-настоящему страшно. Цыганская месть.
Хьюстон смотрел ему прямо в глаза, и Билли понял, что он сейчас скажет: Шансы, что у тебя рак, пять из шести, Билли. И без рентгена все ясно. Тебе не надо обновить завещание? Хайди с Линдой обеспечены средствами к существованию? Когда ты еще относительно молод, просто не верится, что с тобой может произойти что-то такое. А оно может, Билли. Да, может.
Понизив голос, как человек, сообщающий важную тайну, Хьюстон спросил:
– Сколько нужно носильщиков, чтобы похоронить черномазого из Гарлема?
Билли покачал головой и заставил себя улыбнуться.
– Шесть, – сказал Хьюстон. – Четверо несут гроб, двое – радиоприемник.
Он рассмеялся, и Билли Халлек сделал вид, что ему тоже смешно. Но перед мысленным взором как наяву предстал старый цыган, поджидавший его возле здания суда. За спиной у цыгана, под знаком «Стоянка запрещена», стоял древний пикап с самодельным жилым автоприцепом. Боковую стенку прицепа покрывал странный орнамент вокруг центральной картинки: неумелое изображение коленопреклоненного единорога, склонившего голову перед цыганкой с цветочной гирляндой в руках. На цыгане был зеленый саржевый жилет с пуговицами из серебряных монет. И теперь, наблюдая, как Хьюстон смеется над собственной шуткой и аллигатор у него на рубашке трясется от этого смеха, Билли подумал: