– У вас возражение, мистер Халлек, или газовая атака?
Зрители – к счастью, немногочисленные – захихикали.
– Нет, ваша честь, – пробормотал Халлек. – Я… я передумал.
Бойнтон хмыкнул. Заседание продолжалось, а Халлек сидел, обливаясь холодным потом, и не знал, как ему теперь встать.
Через десять минут судья объявил перерыв. Халлек остался за столом защиты и притворился, что изучает бумаги. Когда зал почти опустел, он поднялся и запустил руки в карманы пиджака небрежным, как он надеялся, жестом. На самом деле он поддерживал брюки.
Закрывшись в кабинке в мужском туалете, он снял пиджак, повесил его на крючок, осмотрел свои брюки, расстегнул и вытащил ремень. Брюки, застегнутые на пуговицу и на молнию, сползли вниз и упали на кафельный пол. Глухо звякнула мелочь в карманах. Билли уселся на унитаз и принялся разглядывать свой ремень, держа его двумя руками, как древний свиток. История, запечатленная на этом свитке, была очень тревожной. Ремень ему подарила Линда, на День отца в позапрошлом году. И теперь Билли рассматривал свой ремень, и сердце бешено колотилось в груди, подгоняемое нарастающим страхом.
Самая глубокая вмятина от язычка ременной пряжки располагалась за первой дырочкой. Линда купила ему ремень, оказавшийся коротковатым. Халлек хорошо помнил, как, принимая подарок, уныло подумал, что его дочь – та еще оптимистка, но в ее возрасте это простительно. Впрочем, вначале ремень очень даже удобно застегивался на первую дырочку. И лишь после того, как Билли бросил курить, стал совсем туговат.
После того как он бросил курить… но до того, как сбил старуху цыганку.
Теперь на ремне появились другие вмятины: за второй дырочкой… за четвертой… за пятой… и, наконец, за шестой, и последней.
Халлек с ужасом разглядывал эти вмятины: каждое следующее углубление продавлено меньше по сравнению с предыдущим. История, запечатленная на ремне, была гораздо правдивее и короче, чем все объяснения Майкла Хьюстона. Он продолжал терять вес, причем процесс не замедлялся, а, наоборот, ускорялся. Он дошел до последней дырки в ремне, который еще пару месяцев назад собирался потихоньку сменить на другой, потому что он стал слишком мал. Теперь ему необходима седьмая дырка, которой нет.
Он взглянул на часы и увидел, что до конца перерыва осталось совсем мало времени. Но в жизни есть вещи важнее вопроса, утвердит ли судья Бойнтон чье-то там завещание.