И я начал придумывать на ходу, болезненно ощущая свою неловкость и неестественность. Сказал, что встретил институтского друга и заболтался с ним, а в телефоне села батарейка. Это почти было правдой, если не уточнять пол друга. Мне даже не приходило в голову, что я впервые в жизни обманываю жену, чтобы провести время с другой женщиной. Я ещё не допускал мысли об измене. Лишь дивился собственному, доселе неведомому мне состоянию – когда сознание до такой степени отключается, что ты, словно лунатик, бродишь где-то и говоришь с кем-то, сам того не ведая. Словно ты заводная игрушка, механизм которой кто-то привёл в действие, и ты слепо выполняешь кем-то заложенную в тебя программу.
Я теперь был искренне и совершенно уверен, что Ксюша всегда интересовала меня, что я все эти годы её вспоминал и никак не мог когда-то проходить мимо неё в коридоре, даже не замечая её. Я не мог сам себе поверить и сам себе объяснить, как же я совсем не обращал на неё внимания. Неужели могло такое быть? Следующие несколько дней я думал о ней непрерывно. И не мог думать ни о чём и ни о ком, кроме неё.
1
Неделю назад я бы смело и уверенно сказал, что никогда не изменю жене. И верил бы со всей искренностью, что такого не может быть. Но вот я снова обманываю её. Говорю, что еду к профессору. Что нам предстоит долгая и серьёзная беседа по поводу моей диссертации и я прошу не отвлекать нас лишними звонками. А сам, чуть только вышел за порог, буквально полетел к Ксюше. Меня будто несло к ней, мне не терпелось её скорее увидеть.
Дружеский поцелуй в щёчку. На какие-то полсекунды дольше – и уже как бы не совсем дружеский. Я веду её в кафе и угощаю обедом с бутылочкой хорошего вина. Мы долго болтаем обо всякой ерунде. Я жду её рассказа, но не тороплю её. Мне не столь важно услышать её откровения, сколь важно просто быть рядом с ней. Она напитывала меня чем-то, чему я не мог ещё дать сколько-нибудь внятного определения, что не подпадало ни под какие известные мне психоаналитические термины.
Наконец, как бы невпопад, она спрашивает меня:
– Ты так любишь своего профессора?
Спрашивает с какой-то непонятной жалостью ко мне, будто взглядом добавляя при этом: «Бедняга, как же тебе не повезло!»
– Я говорил: он мне как отец, – отвечаю я.
Ксюша вновь погружается в свои мысли и смотрит куда-то в пустоту поверх меня.