Квартира оказалась на 14-м этаже в доме с выбитыми окнами. Дверь поддалась с первого толчка. Внутри пахло палёным пластиком и надеждой. На столе – старый ноутбук с треснувшим экраном. Вадим ткнул в клавишу, и устройство ожило, выдав синий экран смерти с улыбающимся смайликом.
«Лисицын, смотрите!» Глаша, пристёгнутая к ремню рюкзака, мигнула камерой. На стене, за слоем обоев, проступали строки кода, написанные маркером:
`if (protocol == PHOENIX) {
execute(apocalypse);
}`
Внезапно воздух дрогнул. Голограмма женщины в белом халате материализовалась посреди комнаты. «Прекратите поиски, – сказала она механическим голосом. – Феникс не должен взлететь».
Вадим выхватил иммобилайзер – самодельную дубинку с подавителем сигналов. «Кто вы?»
«Мы – хранители. Вы опоздали». Голограмма рассыпалась пикселями, оставив после себя запах озона.
Глаша зажужжала вентиляторами. «Обнаружен скрытый файл в облаке. Координаты: 55.751244, 37.618423. Хотите посмотреть?»
«Ещё бы». Он развернулся к выходу, но в дверном проёме уже стояли двое в чёрных балаклавах. В руках – не оружие, а планшеты с мерцающими экранами.
«Отдай данные, Лисицын, – просипел один из них. – Феникс наш».
Глаша взвизгнула: «Внимание! Обнаружена попытка взлома. Активирую протокол «Эспрессо»!» Из её носика вырвался пар, залив экраны нападавших конденсатом.
Вадим рванул в сторону пожарной лестницы. За спиной раздался смех: «Беги, старик! Мы везде!»
Спускаясь по проржавевшим ступеням, он достал из кармана смятый листок. Координаты указывали на библиотеку имени Ленина.
«Глаша, что знаешь о Фениксе?»
«В мифологии – птица, возрождающаяся из пепла. В нашем случае – вероятно, кодовое название программы. И, кажется, мы только что стали её частью».
Над городом завыл ветер, неся с собой обрывки голограмм и запах грядущих перемен.
Вадим шагал по пустынным улицам, где когда-то кипела жизнь, а теперь царила тишина, нарушаемая лишь эхом собственных шагов и редкими вспышками голографических фантомов. Под ногами хрустели пластиковые крышки, обломки дронов, клочки бумаги с обрывками чужих воспоминаний. На перекрёстке его настигла тень: сбойная реклама, застрявшая в цикле, беззвучно повторяла жесты ушедшей эпохи. Глаша, болтаясь на ремне, тихо бормотала: «Внимание, впереди зона с повышенным уровнем электромагнитных помех. Рекомендую не задерживаться». Вадим усмехнулся: «Тебе бы в гиды, Глаша. Или в экскурсоводы по руинам». – «Я предпочитаю быть кофеваркой, но если вы настаиваете – могу зачитать краткую лекцию о деградации городских инфраструктур», – ехидно ответила она.