Никак не проснуться, хоть утренний свет
уже заползает под сонные веки,
на кухне горланят мои человеки,
собака скребётся у двери… – Привет! —
весёлые нотки, – и рыжий школяр
мне сок притащил, чтоб загладить
⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀провинность,
как всё покрывает мальчишья игривость,
и я принимаю оранжевый дар.
Хоть вновь будут ссоры, обиды и плач,
докучливость дрязг воспитанья и долга,
пока рядом запах от детской футболки,
постой-ка на лестнице, время-палач.
Конечно, от былых страстей
ядро осталось – сердцевина,
но в идеале только вина
чем старше, тем они ценней.
Ведь дважды в реку не войти,
и дрожь былых прикосновений
возможно пережить лишь с теми,
кто будет после на пути.
Но вот болезнь, да просто ход
не тормозящей колесницы,
змеёю из пустой глазницы
вдруг одиночество вползет,
свернётся рядом, теребя
край ещё помнящей одежды,
преображённой в саван снежный.
– Зачем мне дальше без тебя?
Так перейдёт в конце концов
страсть тела в грусть воспоминаний,
что станут в сущности не нами,
в пруд памяти швырнув кольцо.