Бальзар в наигранном удивлении вскинул брови, скаля клыки в раздражающе-веселой улыбке. Но монах оказался непрошибаем. Тряхнув головой, Бальзар вновь приотстал, пропуская повозку.
– Что натворил, старый? – с тем же весельем спросил он у старика. Тот оторвал взгляд от досок пола и несколько недоуменно оглядел веселого эльфа.
– Молчать! – рявкнули спереди. Идущий первым монах с серебристой бляхой развернул коня, подъехал к Бальзару и зло прошипел в лицо, – с пленниками не разговаривать!
– Договорились, – просто согласился Бальзар. – Как зовут?
Но воин отвечать не стал. Развернулся и погнал к своему месту в строю. Бальзар хмыкнул, искривив губы в хищной насмешке, и позволил своей лошади возобновить шаг.
День прошел быстро. Задумавшись, Бальзар не сразу понял, что монахи даже на обед не остановились. Шли размеренно по Лежскому тракту, перекусывая на ходу. Ни пленникам, ни самому Бальзару угощаться не предложили. А ближе к ночи стали посматривать по сторонам, тихо переговариваясь. Наконец сошлись. Свернули с удобной дороги на едва заметную колею в небольшой рощице. По ней осенью селяне солому с полей свозили: кое-где лежали еще размокшие, сгнившие за зиму ости. Отъехали так, чтобы с дороги рассмотреть невозможно было, и стали, спешились.
Разложили костерок, быстро набросали еловых лапок, прикрыв плащами, и расселись у огня. Возница, только телегу оставив, тут же к ним подсел, косо поглядывая на пленников. Присоединяться к неприятной компании Бальзар не спешил. И место для сна себе устроил в стороне. Чтобы огонь смотреть не мешал, а голоса слушать. Сел прямо на лежанке и вытащил со слезами уложенные Глидой и подругой ее, Бетси, харчи.
От воспоминаний о женщине, крупной и по-человечески рыхлой, зато милой и отзывчивой, на груди стало тоскливо. Пусть она не эльфийка, но время с ней проводить хорошо было. А теперь в лесу по холоду одному спать…
Грустно улыбнувшись собственным ворчливым мыслям, Бальзар разломил еще совсем мягкий хлеб. Прижал его к замерзшему носу, втягивая дразнящий аромат, и внезапно напоролся взглядом на крохотные голубые огонечки глаз. Поднял голову и неожиданно для себя улыбнулся ребенку. Тот. Точнее та, хоть разобрать в этой замарашке что-то кроме глаз было сложно, ответила такой же веселой улыбкой. Но бросив быстрый взгляд на взорвавшихся смехом монахов, потупилась и спряталась за фигурой старика.