Отравление. Слово отдавалось эхом в черепе с каждым стуком сердца, всё ещё неровным после ночи адской слабости и рвоты. Его тело, обычно подтянутое и сильное, сейчас было тряпичной куклой. Мускулы дрожали от напряжения и недосыпа, желудок был пуст и сжат в болезненный комок, а во рту стоял стойкий привкус желчи и страха. Он поймал своё отражение в витрине портового магазина – землистое лицо, глубокие тени под глазами, взгляд лихорадочно-острый, как у загнанного зверя. Беженец. Жертва. Эти слова жгли его гордость. Он – Эдвард Селтстоун, покоривший финансовые вершины, не привык быть жертвой.
Но факты были неумолимы. Тошнота. Рвота. Слабость. Не морская болезнь – он прошёл через штормы похлёще без единого спазма. Значит – яд. Логика, его верный инструмент в мире цифр и сделок, выстраивала железное умозаключение: На борту был посторонний агент. В еде. В воде. В воздухе? Нет, воздух шёл через систему фильтров, которую он сам проверял перед отплытием. Значит – провиант. Или… Он. Тот, кто мог подмешать яд уже после.