«Да! – чуть не вслух сорвалось с языка у него в заключение. – Кажется, я им сделал слишком много чести – этому маньяку неплодотворных изобретений и его неясно видящей ясновидящей. Они, наши светлые братья, очень наивны, как и всякая добродетель, если замышляют поколебать наше влияние на мир такими орудиями, как эти двое, отец и дочь! Она способнее… но, кажется, нам и сильнейших претендентов на посвящение в светлые таинства и на благотворные перевороты в духовном мире человечества удавалось отстранять в ряды безумных и несмысленных юродивых! Подождем. Вероятно, обычные средства помогут».
Почти все следующие дни хозяин и гость провели запершись в лаборатории. Встречаясь с дочерью за поздними обедами, профессор так был занят своими размышлениями, что почти не говорил; барон, напротив, бывал очень разговорчив и так красноречиво рассказывал, что несколько раз возбуждал интерес Майи. Ей стало даже казаться, что она преувеличивала темные свойства их посетителя. Черных испарений, окружавших его, она положительно более не замечала. Только одно поведение Газели, которую приходилось запирать во избежание неприятностей, поддерживало ее опасения. Собака не могла выносить близости де Велиара спокойно. Она или лаяла и металась в небывалых припадках злобы, или, встретясь с ним взглядом, визжала и пряталась в ужасе.
Страх животного уступал злобе только в те минуты, когда барон приближался к барышне. Газель ни за что не дозволяла Майе подать ему руку, в бешенстве бросаясь на гостя. Пришлось ее запирать во всю неделю пребывания у них барона.
– Что вы делаете сегодня вечером, m-lle Marie? – спросил ее де Велиар раз, когда обед приближался уже к концу.
– Я?.. Ничего особенного. Поиграю, вероятно. А когда надоест музыка, пройдусь по парку.
– Вы не боитесь выходить так поздно?
– О нет. Чего ж бояться? Здесь тихо. И к тому же я беру с собой Газель, а вы видите, как ревностно она меня оберегает, – улыбаясь, прибавила молодая девушка.
– Даже чересчур ревностно… Но вряд ли на ее охрану можно во всех случаях положиться. Серьезно, не советую вам ходить в сумерки далее сада. Мне говорили, что в окрестностях много волков.
– Волков у нас довольно, но теперь слишком рано для их появления. Позже, зимой, они ходят целыми стаями.
– Не в числе дело, Майя, – отозвался профессор. – В городе опасаются бешеного волка. Было несколько случаев нападений… Собираются делать облавы, не дожидаясь даже снега.