– Поставить створки капота на третьем двигателе и достать огнетушитель! – приказал командир. – Если огонь дойдет до лонжерона, нам крышка!
Мика глянул на лежащий у ног парашют. В случае посадки – верная смерть от голода, пыток, обезглавливания. Уж лучше умирать на своих условиях. Однако сейчас, когда возможность смерти стала реальной, оказалось, что решимость его пошатнулась.
Самолет шел на север над горами Тюгоку. Адамс сказал в микрофон:
– Разворачиваемся. Если дальше идти на северо-запад, придем к Японскому морю, а там наших подлодок нет, эвакуировать нас некому. Единственный наш шанс – вернуться назад. Если доберемся до океана, нас может найти подлодка или патрульный гидроплан.
Дым стал гуще, Мика закашлялся. Разъедало глаза, они слезились. Адамс завершил вираж, и теперь самолет снова шел на Хиросиму – вот уж чего Мика видеть не жаждал. От горящего крыла доносился треск. Мика повернулся к командиру – у того костяшки пальцев побелели на ручке управления. Мика подобрал с пола парашют. За пультом бортмеханика все было скрыто дымом.
– Не дойдем до океана. Включай сигнал тревоги, – велел Адамс. – Готовимся прыгать.
Грянули три коротких звонка, и командир потребовал от каждого члена экипажа в переднем и заднем отсеке подтвердить получение приказа.
– Выпустить переднее шасси! – Адамс закашлялся и показал на Мику. – Как только шасси выйдет, вываливайся из машины. И особенно теплой встречи не жди.
С металлическим скрежетом опустилось переднее шасси, дверь отъехала на пару дюймов, и ее заклинило.
– Гребанное шасси! – выругался командир. – Видимо, пожар повредил гидравлику. Значит, каждый вслед за Микой через бомболюк.
– Через соединительный лаз с надетым парашютом не пролезть, – напомнил Мика.
– Снять парашют, пролезть в бомбовой отсек и там надеть его снова, – ответил Адамс.
Мика зажал парашют в руке и пополз к переднему бомбовому отсеку. Закашлялся, вдохнув дым, в глазах помутнело. Верхнюю губу залило слизью из носа. Мика пополз через клубы дыма, сдвинулся направо, к нижней пулеметной турели.
– Ты тут, Бливинс? – спросил он, проползая мимо штурманского стола.
Ответа не было.
Мика стукнулся о переборку, провел руками по стали, ища люк, ведущий в негерметичный бомбовой отсек. Открыл его, пахнуло холодным воздухом. Мика пропихнул в лаз парашют, пролез следом сам. Мир закружился, и Мика закрыл глаза. Головокружение миновало, Мика опустился на узкий карниз, окружающий створки бомболюка. В самолете ревел ветер, угрожая высосать Мику прочь. Он замешкался, внимание привлек дым, проникающий в лаз. Где все ребята? Они ж должны были идти прямо за ним?