«Получила телеграммы от Джорджи и от сэра Дж. Уильямса, где говорилось, что этим утром в три часа дорогая Мэй благополучно родила сына, – написала королева в своем дневнике. – Первое, что испытал Джорджи, – это сожаление, что дорогому ребенку суждено было родиться в столь печальный день. У меня такое чувство, что это может стать благословением для дорогого мальчика, и это можно считать даром Божьим!»
Более того, ясно, что королеву порадовала просьба его родителей получить ее личное благословение. Она не только согласилась стать крестной матерью, но удостоила будущего крестника доказательством своего безграничного одобрения в виде бюста покойного принца-консорта, который подарила ему на крещение.
«Я не могу тебе сказать, как я довольна и благодарна, получив твое письмо, – писала она своему „дорогому Джорджи“. – Но прежде чем ответить на него, позволь мне выразить свою радость по поводу того, что дорогая Мэй так хорошо себя чувствует и так быстро восстанавливается. Слава Богу, что она такая сильная. Она переносит все это как ни в чем не бывало. Мы все очень довольны, что это второй мальчик, и я не стану говорить, как я довольна тем, что моему огромному желанию – я имею в виду, что малыш, родившийся в эту скорбную годовщину, будет носить дорогое мне имя Альберт, – суждено исполниться. Я с большой радостью принимаю предложение стать его крестной, и этот дорогой мальчик, рожденный в день, когда его любимый прадедушка вошел в новую вечную жизнь, будет мне особенно дорог. Я от всего сердца благодарю тебя за твое милое письмо и вскоре напишу снова, но сейчас я должна закончить.
Всегда преданная тебе бабушка V.R.I.»[3].
Чувства королевы к невестке были не менее теплыми.
«Я с нетерпением жду, когда увижу новорожденного, – писала она герцогине Йоркской, – появившегося на свет в такой печальный день, но, пожалуй, даже более дорогого мне, особенно потому, что он будет носить дорогое мне имя, синоним всего хорошего и великого».
Кроме того, прабабушке не терпелось узнать другие имена ребенка и кто еще будет его крестными родителями. Виктории хотелось бы, чтобы крещение проходило в Осборне и она смогла на нем присутствовать, но она уступила просьбам из Сендрингема.
Таким образом, ужасных последствий, которых опасались из-за неподходящей даты рождения маленького принца, удалось избежать, и 17 февраля 1896 года он с монаршего соизволения был подобающим образом крещен в церкви Святой Марии в Сендрингеме. Крещение проводил епископ Норвичский при участии заместителя декана королевских часовен преподобного Эдгара Шеппарда, бывшего наставника герцога Йоркского каноника Дж. Н. Далтона, и ректоров Сендрингема, Вулвертона и Дерсинхема. Помимо королевы крестными родителями были императрица Фридерика