Подпись: А.А.
Слово «спасатель» было размазано, чернила растеклись, будто кто-то пытался стереть его пальцами, слишком сильно, отчаянно. Из дневника выпала фотография. Громов поднял её, его глаза сузились.
На фото – трое. Два молодых мужчины и девушка. Один мужчина – высокий, с холодной улыбкой, в белом халате, его глаза блестят, как у хищника. Алексей Антонович Барго, директор приюта. Второй – худощавый, с острыми скулами, тёмными волосами, взгляд тяжёлый, как свинец. Гавриил Карасов. Между ними – девушка с каштановыми волосами, её лицо мягкое, но глаза полны боли. Она сидит в инвалидной коляске, её руки лежат на коленях, как сломанные крылья. Татьяна Родина. За ними – лаборатория, машина с арками проводов, датчиками, мерцающими огнями. На корпусе – надпись: Разлом.
– Найдите Гавриила Карасова! – рявкнул Громов в рацию. – Живо!
А бойцы бросились обыскивать Солнечный дом, их шаги гремели по коридорам. Громов остался в кабинете, его пальцы сжали фотографию. Он знал, что это не просто приют. Это могила. И кто-то должен ответить.
4. Возвращение Караса
Гавриил Карасов приехал через час. Его чёрный внедорожник затормозил у входа, шины взвизгнули на асфальте. Он вышел, его лицо было каменным, но глаза – как у загнанного зверя. Рядом – Елена, его жена, нейроинженер, её светлые волосы были собраны в тугой пучок, а лицо – бледное, как мел. Она держала его за руку, но он вырвался, шагая к дверям приюта. Его провели к телам в капсулах.
Их встретил Громов. «Карасов, – начал он, его голос был холодным, как сталь. – Объяснишь?»
Гавриил остановился, его взгляд метнулся к дневнику в руках Громова. «Попробую, – сказал он, его голос был хриплым. – Это его работа. Алексея».
Елена ахнула, её рука сжала рукав Гавриила. «Барго… – прошептала она. – Он не остановился. Он сошёл с ума».
Гавриил кивнул, его лицо исказилось. Он знал. Они с Алексеем работали над «Разломом» – машиной, синхронизирующей сознание с искусственным миром. Гавриил видел в этом науку, Алексей – возможности. Они поссорились после неудачного эксперимента. Гавриил ушёл, уничтожив машину, думая, что проект закрыт. Но Алексей продолжил. И теперь – это.
Капсула, десять замороженных тел, одна живая девочка. Гавриил остановился у её капсулы, его пальцы сжали страницу дневника так, что кости побелели. Он знал, что это. Похожие три капсулы стояли в их лаборатории пять лет назад. Тогда он назвал Алексея безумцем.