Именно он показал нам место на берегу реки, где белогвардейцы расстреляли членов первого ревкома и сочувствующих им, дедов и прадедов некоторых наших товарищей; именно он рассказал нам про нашего участкового милиционера, дядю Егора, с детьми которого мы дружили, как он, вернувшись домой после войны с милитаристической Японией, пошёл на службу в милицию, в одиночку брал вооружённых бандитов, спасал людей из огня, когда загорелась электростанция, и за свои подвиги в мирное время был награждён двумя орденами Боевого Красного Знамени.
Дед Хабырыыс часто приговаривал: «Мы не просто жили – мы делали историю!» И мы ему искренне верили.
И сейчас я хочу внукам донести истории, рассказанные им.
В девять лет я уже работал на сенокосе вместе со взрослыми на участке Туора Сиэн (поперечный (як.)).
Как-то отправили меня домой за молоком для сенокосчиков. Быстро добравшись до дома, я взял приготовленные бабушкой пузыри с молоком (для хранения жидкостей использовался бычий мочевой пузырь, тщательно обработанный).
Я возвращался по тропинке среди высоких густых тальников, держа в обеих руках по пузырю с молоком. Солнце уже клонилось к горизонту, но было ещё довольно светло. Хорошо было бежать по тропинке: лёгкий ветерок ласково обдувал разгорячённое от быстрой ходьбы лицо – комары и мошкара не успевали пристать ко мне. На душе было легко и весело.
Вдруг в кустах завозилось с шумом что-то неуклюжее и тёмное. Сразу мелькнула в голове мысль: «Это, наверное, наш бык бродит? А почему один?» Интерес и беспокойство тянули меня вперёд, в заросли кустарника. Пробравшись через густые ветки, я неожиданно увидел огромного бурого медведя, продиравшегося через кусты, ломая их лапами, двигавшегося прямо навстречу мне. Я непроизвольно бросил прямо в грудь медведю влажный пузырь с молоком. От неожиданности могучий хищник упал на четыре лапы, испуганно пискнул, резво развернулся и, подминая кусты, рванулся с тяжёлым топотом в противоположную сторону. Треск ломающихся кустов, почти плачущее подвывание быстро удалялись, и вскоре наступила тишина.
Я постоял, успокоился, отдышался. Полез в изломанные кусты, среди кочек и примятой травы увидел пузырь с молоком. К моей радости, он не порвался, не развязался, молоко было в целости и сохранности. Не пострадал пузырь и от медвежьих когтей. А я-то боялся, что медведь или порвёт, или сожрёт пузырь с молоком. Но не случилось ни того ни другого. Я подобрал пузырь, перехватил его рукой покрепче и, довольный собой, продолжил путь. Когда я пришёл на стан сенокосчиков, то, конечно, не удержался, рассказал им о происшедшем.