Вскоре появились и остальные участники эксперимента. Ольга пришла с небольшой сумкой, из которой достала несколько свечей и компактный магнитофон. Жэка нервно переминался с ноги на ногу, оглядывая пустой цех.
– Всё готово? – спросила психолог, расставляя свечи в форме круга.
– Зачем свечи? – удивился Темников. – У нас есть электрическое освещение.
– Свечи создают особую атмосферу, – пояснила Ольга. – Это важно для вхождения в изменённое состояние сознания. К тому же, некоторые исследователи полагают, что открытое пламя может привлекать определённые виды энергии.
– Какие именно виды? – настороженно спросил Жэка.
– Те, которые мы пытаемся контактировать, – просто ответила психолог. – Мария Фёдоровна, пожалуйста, сядьте в центр круга.
Когда всё было готово, Ольга включила магнитофон, из которого полились тихие, медитативные звуки – что-то среднее между мягкой электроникой и звоном хрустальных чаш. Затем она села напротив Марии, разделённая с ней только кругом свечей.
– Закройте глаза, – мягко сказала Ольга. – Сосредоточьтесь на своём дыхании… Вдох… выдох… Почувствуйте, как с каждым вдохом в вас входит свет, а с каждым выдохом уходит напряжение…
Голос психолога был гипнотическим – низкий, размеренный, обволакивающий. Мария чувствовала, как её тело постепенно расслабляется, а мысли замедляются, словно течение спокойной реки.
– Вы в безопасности, – продолжала Ольга. – Всё, что вы увидите или почувствуете – не может причинить вам вред. Вы – наблюдатель. Вы – мост между мирами…
Темников стоял чуть в стороне, не сводя глаз с показаний детектора. Жэка присел на корточки у стены, обхватив колени руками.
– Теперь представьте себе дверь, – голос Ольги становился всё тише. – Обычную дверь. Она перед вами. Подойдите к ней… Положите руку на ручку… Почувствуйте её под пальцами… Теперь медленно откройте дверь и шагните за порог…
Мария следовала указаниям, погружаясь всё глубже в транс. Она действительно видела дверь – старую, деревянную, с облупившейся краской. Положила руку на холодную металлическую ручку, нажала…
И внезапно оказалась в другом месте.
Это был всё тот же заводской цех, но странно изменившийся. Станки выглядели иначе – более грубыми, примитивными. Свет был тусклым, желтоватым, исходящим от подвешенных к потолку керосиновых ламп. В воздухе стоял тяжёлый запах машинного масла, пота и ещё чего-то – сладковатого, металлического, напоминающего запах крови.