– Пойду я, барышня, воды Вам нагрею. – Проговорила Аксинья, выползая из-за ширмы. – А Вы покуда почитайте свой дневник – он у Вас под дальним углом матраса спрятан. Авось чаво и вспомните.
И оставив удивлённую девушку хлопать глазами, Аксинья удалилась.
Оставшись одна, Надя откинулась на подушки и дала себе время немного отдохнуть и собраться с мыслями. «Итак. Подведём итог, – размышляла девушка.– Я в Уфе середины XIX века. Меня хотят выдать замуж за некоего Преображенского Сергея Анатольевича. Что нам известно про будущего супруга? А ничего, кроме того, что он купец. И почему-то хочет взять в жёны простую девушку, как изволила выразиться будущая свекровь, провинциалку». Надя устало поднялась с кровати и подошла к окну. Вечерело. Закат окрасил стёкла в малиновый цвет, а лёгкий тёплый ветер тихо шелестел листвой деревьев, играя длинными локонами девушки. Из сада за углом дома доносился одурманивающий аромат цветов и вечерней свежести. Надя облокотилась на подоконник, наслаждаясь вечерней прохладой. Чистый воздух кружил голову и пьянил ароматом цветов.
– Да… – Тихо прошептала девушка, задумавшись. – Такого в моём времени уже нигде не найдёшь. Но как же хочется домой, в свой старый добрый Оренбург, с его машинами, суетой, вечно спешащими куда-то людьми, запахом асфальта и пробками на дорогах.
Смахнув одинокую слезу на щеке, Надя прикрыла окно и, усевшись в кресло, продолжила размышлять: «Далее. Прежде чем пытаться вернуться домой, нужно понять, почему я вообще сюда попала. А для этого надо как-то здесь выживать. Очень надеюсь, что упомянутый Аксиньей дневник мне поможет. Но сначала нужно на себя взглянуть». Надя встала и с некоторым опасением подошла к зеркалу. Отражение в старом зеркале оставляло желать лучшего, и всё же Надежда увидела молодую девушку среднего роста с длинными вьющимися русыми волосами. Чётко очерченные брови в разлёт и густые чёрные ресницы обрамляли зелёные глаза. Мягкие пухлые губы и чуть вздёрнутый носик завершали образ русской селянки. Рассмотрев себя в зеркале, Надя потрогала ушиб на бледной щеке и вытащила несколько соломинок, запутавшихся в волосах.
– Да уж. – Пробормотала девушка, возвращаясь к кровати. – Помыться, действительно не помещает. И ссадины после падения обработать нужно. Как-то хвалёный Ибрагим Исаакович этот момент упустил из виду.