Почти месяц Екатерина Максимовна не находила себе места. Боль в душе разгоралась с новой силой. Почти каждый день она приходила на могилу дочери, чтобы выплакать своё горе. Казалось, прошёл не один год, сердечная боль стала утихать, житейская суета вытесняла из памяти самое тяжёлое. Глаза Катерины вновь заблестели, она снова стала общительной. Но случилось неожиданное. Однажды ночью ей приснился странный сон. Будто в дом заходит дочь и говорит: – Мама, я хочу выйти замуж. Купи мне белую свадебную фату. – Ещё что выдумала, – рассмеялась Катя. – Ты же умерла, как я тебе её передам? – Ты только купи и выйди за деревню на шоссе. Там будут ехать три машины: две белые и одна красная. Пропусти их. А четвёртую – останови. Она будет чёрной. Кто там будет – им и отдай. Этот сон, будто гвоздь, засел в голове Екатерины, не давая покоя ни днём, ни ночью. Стоило ей задремать – и он повторялся слово в слово. Женщина потеряла сон и покой. Дочь не выходила из её мыслей, и Катерина снова зарыдала у могилы. Что она только не делала: ставила свечи в церкви, ходила к знахарке – ничего не помогало. Вечером к ней зашла сестра Светлана. – Ну, как ты? – озабоченно спросила она. – Всё то же, – отмахнулась Катерина. – А я вот что думаю… – Светлана сделала паузу. – А что, если тебе действительно это сделать? – Какие глупости! – всплеснула руками Екатерина. – За кого ты меня принимаешь? – Знаешь… – Светлана поднялась и достала из пакета белую фату. – Я купила это не как сестра, а как крёстная твоей дочери. – У меня не хватит сил… – Хватит. Ты сильная. После ухода сестры Катя хотела выбросить фату в печь, но, подержав в руках, лишь швырнула её в угол. Опустившись на диван, она снова заплакала и незаметно уснула. И снова приснилась дочь. Людмила вошла в дом, подняла фату и села рядом. – Мама, спасибо за подарок, – тихо сказала она, касаясь материнской руки. – Надеюсь, завтра ты её принесёшь. Катерина обняла дочь сквозь слёзы: – Люда, милая, как же мне тебя не хватает… – Не обижайся, что рано ушла. Такая моя судьба. Не плачь – ты мне только хуже делаешь. Она поцеловала мать в щёку и исчезла. Катерина проснулась от солнечных лучей, бьющих в лицо. Впервые за долгое время она почувствовала облегчение: голова была ясной, в теле – непривычная лёгкость. Она взглянула на фату у изголовья. – Не может быть… Я же бросила её в угол. Воздух был пропитан ароматом духов, которыми пользовалась Людмила. Казалось, она только что вышла за дверь. – Может, это и не сон? Катерина впервые улыбнулась. Взяв фату, она твёрдо решила выполнить просьбу дочери.