– Новенькая уже втянула тебя в свои психоделические трипы, Моррисон? – Он остановился в шаге от них, его дыхание пахло мятой и чем-то химическим, неуловимым, но неприятным. В его голосе сквозила насмешка, граничащая с угрозой. – Осторожнее, Кайл. В этом городе любопытство сжирает людей заживо. Особенно тех, кто задает слишком много вопросов.
– Отвали, Хартвик, – Кайл шагнул вперед, словно готовясь к драке, его кулаки непроизвольно сжались. Но Шарлотта опередила его, перехватив его руку.
– А тебя что сжирает? – Она приподняла подбородок, глядя Райану прямо в глаза, не отводя взгляда. – Скука? Или совесть?
Райан замер, его движение остановилось на полушаге. На мгновение его маска самоуверенности и превосходства треснула, и Шарлотта увидела в его глазах что-то дикое, почти паническое. Этот взгляд был мимолетным, но Шарлотте хватило, чтобы понять, что Райан скрывает что-то ужасное, что-то, что гложет его изнутри.
– Ты не понимаешь, во что лезешь, – прошипел он, его голос стал тихим и угрожающим. Он бросил на них взгляд, полный предупреждения, и растворился в толпе, словно призрак, оставив после себя ощущение липкого страха.
Кайл, все еще дрожащий от гнева, потянул Шарлотту за собой к «Чёртову колесу», где грохочущая музыка и крики пассажиров заглушали любые шёпоты и разговоры.
– Есть кое-что, что ты должна увидеть. Важное.
Они прокрались за палатку с куклами-марионетками, чьи стеклянные глаза, казалось, следили за каждым их движением. Эти куклы, с их нарисованными улыбками и застывшими лицами, казались зловещими наблюдателями, запертыми в своем кукольном мире. В узком проходе между стендом с вафлями, от которого исходил соблазнительный запах корицы, и стрельбищем, где Райан только что стоял, Лиззи Хейл, прижатая спиной к стене, слушала Райана. Ее лицо, обычно бледное и болезненное, теперь было искажено страхом, а глаза были полны слез.
– Ты же знаешь, детка, я всегда любил только тебя, – голос Райана звучал как шёлк, гладкий и обволакивающий, но пропитанный ядом. Он говорил тихо, почти шепотом, чтобы их не услышали посторонние. – Ты должна помочь мне в этом деле, Лиззи. Это последний раз, я обещаю. Иначе… – он провел пальцем по ее кулону в виде серебряной совы, свисавшему на тонкой цепочке, и Лиззи вздрогнула, как от удара электрическим током.