Всем известен образ роковой соблазнительницы, красивой девушки, от которой невозможно оторвать глаз, которой безропотно поклоняются и жертвуют всем ради нее. Несмотря на то, что в жизни в равной степени представлены оба пола, мужской и женский, такой ярлык пристал именно к женщинам – из-за хитрости и беспринципности некоторых из них. Но красивыми бывают и юноши. Галуа в полной мере можно было назвать привлекательным и элегантным, словно сошедшим со страниц модного парижского revue. Его прямые, словно отточенные скульптором черты лица гармонировали с волнистыми, небрежно уложенными волосами. Это был тот самый случай, когда напускная небрежность во внешнем виде привлекала гораздо сильнее дотошной ухоженности во всем. Он был, что называется, живым молодым человеком, со взглядом Джоконды – уверенным и загадочным, ясным и проницательным, ведь помимо внешней привлекательности юноша имел внутренний шарм, который только усиливался его выдающимся интеллектом.
Такие вот прекрасные вводные данные и такая трагичная судьба. Но жизнь ведь всегда дает второй шанс, ведь так? В его случае третий… или уже четвертый, смотря как считать. Этой весной Эварист познакомился с медсестрой Стефани Дюмотель. Красотка из уже описанной выше касты сердцеедок пленила его душу, вынудила на время забросить алгебру, но вместе с этим вдохнула в него новую энергию. К сожалению, как часто случается, двадцатилетние не могут совладать с этой великой силой, и хорошо, если не расшибаются вдребезги, ведь иным везет и того меньше.
Сообразно всем прошлым событиям в жизни Галуа эта любовь тоже оказалась трагичной. Девушка его не только бросила, но и унизила. Просто потому, что могла. Такое вот удивительное создание.
Более того, мадемуазель Стефани оказалось недостаточно растоптанного сердца Галуа, и она столкнула его с неодолимой силой в лице компании роялистов. Опять-таки потому, что могла. Негодяи спровоцировали дуэль и 30 мая встретились с ним на берегу пруда, под тенью парижских вязов, согревающихся в последних лучах заката. Заходило одно солнце, и вслед за ним готовилось зайти второе. Галуа был обречен. Грохот выстрела нарушил покой местных птиц, и они с недовольством полетели на север в надежде найти более тихое место для сна. Пуля 12-го калибра пробила левый бок Эвариста. Проходя навылет, она задела крупную вену. Перед дуэлью юноша предусмотрительно снял сюртук, чтобы младшему брату досталось хоть какое-то наследство, поэтому поток крови на белой сорочке был заметен издалека, прямо как извержение Везувия, которое в те же дни писал Карл Брюллов.