.
Иона, – сказал он, и в этом обращении было больше разочарования, чем гнева, – мы здесь избавляем людей от их иллюзий, которые вызывают неврозы. Такова наша миссия, заложенная еще великим Фрейдом. Религия, суеверия, вера в загробную жизнь – все эти костыли для инфантильного сознания мы заменили силой разума и психоаналитической ясностью».
Он сделал паузу, обводя взглядом остальных членов Совета. Они кивали, как идеально синхронизированные метрономы.
«А вы, – продолжил Адлер, и его взгляд впился в Иону, – предлагаете отнять у них и эту, последнюю, самую важную иллюзию. Иллюзию смысла, который дает им разум. Иллюзию порядка, который защищает их от безумия. Вы хотите открыть шлюзы и впустить в их сознание первобытный океан страха. Зачем?»
Иона сглотнул. Воздух в комнате казался разреженным.
«Чтобы сделать их сильными», – ответил он.
На лице Адлера впервые промелькнуло нечто похожее на эмоцию. Это было холодное, почти брезгливое любопытство. Он наклонился вперед.
«Это не сделает их сильными, Иона. Это сделает их несчастными. То, что вы предлагаете, – это не терапия. Это даже не интеллектуальная провокация. Это… – Адлер на мгновение задумался, подбирая точное определение, как скальпель. – Это интеллектуальный садизм. Вы хотите насладиться их болью, их растерянностью, прикрываясь высокими идеалами. Вы хотите заставить весь город смотреть в бездну только для того, чтобы доказать, что вы осмелились заглянуть в нее первым. Это не философия. Это нарциссизм в его самой опасной форме».
Слова Адлера не кричали. Они констатировали. Они ставили диагноз. Иона почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Он смотрел в их спокойные, понимающие лица и видел не оппонентов. Он видел врачей, смотрящих на буйного пациента. В этот момент он понял, что проиграл. Он понял, что его бунт был заранее просчитан, проанализирован и классифицирован как очередное отклонение, которое нужно скорректировать.
Иона моргнул, возвращаясь в пыльную реальность своей комнаты. Его ладони были влажными. Он все еще держал в руках книгу Фрейда. Тонкий том, из которого выросла вся титаническая, неуязвимая машина Веритаса. Адлер был прав в одном: они действительно избавили человечество от старых иллюзий. Но только для того, чтобы заменить их новой, самой могущественной из всех. Иллюзией того, что от иллюзий можно избавиться.