Несмотря на тяжёлое детство, безрадостную юность, тернистый путь трудового становления, он был грамотнее и умнее всех своих тиранов. Участием в революции он заслужил право уважения к себе. По писаным и не писаным законам его соотечественники обязаны почитать его заслуги. И если происходило нечто другое, враждебное ему, то совсем не потому, что Николай Николаевич был в чём-либо виновен, нет, это чинился произвол, насилие и беззаконие над ним.
Да, он был со многим творимым в стране не согласен. А разве его идеи кто-нибудь проверил на практике? Задумывался над ними, прежде чем объявить контрреволюционными?
Один из случаев, рождённых жизнью, не вредно вспомнить, чтобы лучше понять насколько является вредным и пагубным абсолютизм.
Однажды два маститых учёных должны были пешком добираться до опытного поля. На своём пути они встретили с детства им известный заливаемый водами луг. После весеннего разлива река уже вошла в свои берега, но на больших пространствах низменной местности оставила бесчисленное количество луж и наполненных водою ям. Обходя их, следовало преодолеть заросли ивняков, густых и грязных. Обоим был известен и обходный путь, к сожалению, длиннее в два раза. Остановившись, они задумались:
– Лучше обойти, – сказал один.
– Да ты что, спятил? Не только завтрак, но и обед без нас пройдёт.
Мнения разошлись. После долгих споров – один пошёл прямо, другой – в обход.
Какое было удивление любителя коротких расстояний, когда он, изорвав обувь, измученный, грязный, увидел своего товарища чистым, бодрым и уже отобедавшим. Вечером они возвращались уже в обход. Когда дошли до места, где их мнения разошлись, любитель коротких дистанций, не стыдясь, воскликнул:
– Ну, друг, ты прав. В этом я убедился на практике. От прежнего желания ходить коротким путём через луг этой весною я отказываюсь и осуждаю себя, – поступали так всегда, кроме сталинской эпохи.
Председатель трибунала в звании майора был невысок и очень подвижен. Голова его поворачивалась, чуть ли не на полную окружность и чаще, когда ненужно. Своей внешностью он напоминал подростка, хитроумно пробравшегося через заслоны контролёров в зелёный театр. Усевшись, он ожидал окончательного результата: разоблачат и выгонят его или он, торжествуя, останется на занимаемом, чужом, месте.