– А ты вот, давай, становись на моё место, узнаешь, как с этим народом работать!
– За что арестованы лучшие работники колхоза? – Евдокия назвала фамилии арестованных.
– Пусть не болтают, чего не следует, – недовольно выпалил председатель с озлоблением в голосе.
Несколько секунд спустя, осмысливая свою несдержанность, он, вероятно, готов был высечь себя за сказанное. Наклонил голову в окутанную темнотою землю двора, поросшего спорышом, и как с водою во рту молчал.
– Вот видите, снова вы виновны. Вы грешите совестью. Скажите прямо – пусть меня не критикуют. Не правда ли?
Председатель, наконец, понял, что был слишком прям, начал оправдываться:
– Честно говоря, я не знаю, за что арестовали, – оправдание было рассчитано на доверчивых. Он всем так отвечал, думал, что люди не поймут и не узнают.
Мать Дуси почувствовала, что разговор зашёл слишком далеко. Опасаясь крамолы, начала приглашать к постели. Иван незаметно для присутствующих тихонько ушёл на Родаково. Гости тоже встали, не говоря ни слова, торопливо направились в сторону правления колхоза.
ГАЛИНА ВЕСЕНИНА
Бывшая студентка МГУ, подруга Петрова и Химича, уже мать четырёхлетнего Олега, была уволена с Лимнологической станции в Листвянке. Отстранение от любимого дела, лишение средств для жизни точно инфаркт ударили женщину со слабым здоровьем. Галя теряла всё, за что потеряла юность и здоровье.
После долгих поисков работы Весенина с трудом устроилась на Иркутский комбинат пищевых концентратов микробиологом.
Муж её, Олег Весенин был арестован на пятый день после расстрела маршала Советского Союза Тухачевского.
О судьбе мужа Галя ничего не знала: куда она не обращалась, вразумительного ответа никто ей не давал.
В разговоре с директором Лимнологической станции она поняла, что он причастен к аресту её мужа. Он выражал откровенную удовлетворённость арестом и кандидата наук Весенина и ещё одного ведущего научного сотрудника станции, выступавшего с критикой директора станции.
Малограмотный директор освободился от неугодных и добился «единства» коллектива. После сотрудники слушались его безропотно, всё делали, как говорил и требовал он, к сожалению, не на пользу делу, а во вред ему.
Весениной новая работа не нравилась, но трудиться она была приучена с детства. Быстро осваивалась на новом месте, привыкая, заставляла себя со всем мириться.