В 1955 году он отправился в Багдад, чтобы поступить в юридическую школу. Там он вступил в партию Баас – Панарабское социалистическое движение, обещающее возрождение арабского мира, социальную справедливость и изгнание колонизаторов. Это был поворотный момент: из бедного мальчика с деревенским акцентом Саддам Хусейн начал превращаться в политического фанатика, человека, верящего в собственную историческую миссию.
Так начался путь, который уведёт его от песчаных тропинок Тикрита к золотым дворцам Багдада, от бедности – к абсолютной власти. Но прежде, чем он станет «вождём арабов», он должен был пройти через кровь, предательство и страсть к контролю. Всё это – ростки, взошедшие ещё в детстве, на суровой земле северного Ирака.
Приход к баасистской идеологии
Саддам Хусейн оказался в столице в 1955 году. Багдад в то время был не просто городом – он был ареной идей, заговоров, революций. После десятилетий британского вмешательства и колониальной зависимости Ирак кипел. На улицах звучали лозунги, по университетам распространялись запрещённые листовки, и каждый молодой человек, ищущий смысл и влияние, рано или поздно сталкивался с идеей арабского единства. Именно в этой бурлящей среде Саддам впервые услышал слово «Баас».
Партия Баас – «Партия арабского социалистического возрождения» – объединила в себе смесь национализма, социализма и антиимпериализма. Она обещала возрождение великой арабской цивилизации, борьбу против капиталистических грабителей и конец племенной раздробленности. Баасисты были убеждены: только единый арабский мир, очищенный от влияния Запада и внутренней коррупции, сможет вернуть себе достоинство.
Саддаму не потребовалось много времени, чтобы понять: в Баасе есть всё, что соответствует его взглядам. Во-первых, национализм – он всегда чувствовал свою исключительность, свою «предназначенность». Во-вторых, авторитарность – партия была иерархична, жёстко структурирована, и её лидеры не терпели инакомыслия. В-третьих, культ силы – в партии восхваляли решительность, даже если она выражалась в насилии.
Свою первую партийную клятву Саддам принял в полутёмной квартире багдадского пригорода. Здесь, среди других молодых фанатиков, он присягнул на верность Баасу и делу арабского возрождения. С этого момента он стал не просто активистом – он стал солдатом идеологической войны.