Миф в любом случае дан нам как прежде всего миф архаический – принадлежащий к глубокой, доклассической древности человечества. Европейская наука всегда была знакома с древнегреческой мифологией – пусть даже в позднейших изложениях, – а впоследствии обогатилась за счет данных иных древних словесностей и этнографических сведений о народах, которые избежали переломов осевого времени и, в отличие от европейцев, не пошли путем Логоса[1] и модернизации. С Логосом связывают рациональное мировоззрение, пришедшее на смену мировоззрению мифологическому. Таким образом, предполагается, что на определенном этапе своего развития все человечество проходило через мифологический период, который затем был во многих культурах преодолен (хотя, как мы увидим в дальнейшем, лишь отчасти).
Архаический миф, образ которого складывается из упомянутых сравнительных данных, представляет собой прежде всего нарратив (рассказ). Именно конкретное, образное повествование, построенное вокруг определенного сюжета, становится основной формой самовыражения человечества в мифологическую эпоху – в отличие от многообразия форм речи и творчества в более поздних культурах. За таким повествованием стоят устойчивые представления, которые в нем выражаются и тоже могут быть названы мифологическими. Мифологические представления тесно связаны с космической религией – взаимодействием человека с силами природы, которые олицетворяются и мыслятся как самостоятельные индивидуальные существа (боги). В отличие от других видов рассказа, миф обладает высоким авторитетом – это рассказ значимый, а зачастую и сакральный.
Архаический миф, безусловно, определенным образом объясняет окружающий мир. В этом смысле он предшествует, с одной стороны, науке и философии как рациональным средствам объяснения мира, а с другой – искусству как творческой, внелогической форме его познания. В первобытном обществе, породившем мифологию, эти отрасли человеческой деятельности еще синкретичны, не разделены между собой. Часто миф имеет этиологический характер: он «объясняет» вещи и факты, рассказывая о том, как они впервые возникли. Однако при этом он апеллирует не только и не столько к познавательным способностям человека, сколько к его внутренней, эмоциональной жизни. Так, исследования К. Г. Юнга и других психологов ХХ века показали, что мифология укоренена в структуре бессознательного, тесно связана с внутренним, иррациональным началом в человеке. В этом смысле миф обладает для человека огромной притягательностью, обращаясь к нему как к цельной, непротиворечивой личности.