И мать китайская не в счёт,
Та раскосая с утробы,
Но везде у ней почёт.
Мурьху тоже уважают
И прикуривают вмиг,
Знают, где они сажают,
Кайф давно ко всем проник.
А Галюша: «На, залейся!
Купи белую на все!
Будем сидеть, потом посмейся,
Это знаешь прожопансье!»
«Ху! Карконья, испугала,
Посидим, впервые, что ль?»
«Мне гадалка нагадала»…
«Так. Гони пятак, изволь».
«Одурел, последний рубль
Так пропить – легко и просто».
«Рубль, он всегда последний,
Не имеет такого роста!»
«А-а, отстань, политик хренов!
Всё ты умничать, читать!
Мы без денег, как обычно,
Как же жить, япона мать?»
«Ладно, мать моя японка,
Я ушёл, ты не скучай!
Я саке куплю с курёнком,
Завари китайский чай».
Он вернулся, весь довольный:
«Ой, Галюша, вот и я,
Глянь, купил, и всё хватило,
А курёнок как свинья.
Жирный, пахнет, гриль-то чудо».
«А, налей и мне, а то тошнит,
Не свинья, купил верблюда»,
Уже и водочка журчит;
Так семейка похмелялась
И мечтала разбогатеть.
Через пять минут смеялась
Та карконья: «Ох, умереть!..»