Напротив, на другом берегу стояла череда домов «на куриных ножках». Идеальное решение на случай нового потопа – никого не зальет, потому что первый жилой этаж начинался на уровне третьего, а до него тянулись длинные ноги-сваи.
Я медленно плыла по набережной. Над головой покачивались лапы уставших сосен, на водной глади спали утки. Пахло влагой и свежескошенной травой. И во мне опять было тихо.
Сумерки в 00:47 ночи, а я в конце Новосмоленской набережной. Ноги оттоптались, отекли. Лодыжки распухли и поднывали. Воздух вокруг стал томительно тяжелым, влажным, как в парной. Но запомните, что в такой мираж все еще нельзя снимать ветровку, погода обманчива.
Мне нужно было дать отдохнуть сбившимся ступням. Каждый шаг ощущался, как голая кость, стучащая по брусчатке. Неплохой идеей было сделать привал в Ленэкспо.
Этот комплекс уже стал своеобразным кладбищем с ожившим призраком: самое популярное у «своих» место превратилось в воображаемый ковидный госпиталь и поставило на вход охрану, закрывающую доступ к площадке и по наши дни.
Ленэкспо для нас был диким пляжем, где в апреле можно провожать тронутый лед, а в июле – встречать лайнеры. В самое начало ковидной эры на территорию все еще можно было зайти. И тогда меня пугали вновь проложенные трубы, выходящие прямо к заливу. Оказалось, что это вентиляция прямо из зараженных палат.
Так некогда огромное пространство для общественных мероприятий, для жизни, стало пособником эпидемии и разрухи.
Охранника было не видно. Можно было попробовать пробраться внутрь.
Я пошла к калитке. Рядом стояла сторожевая будка. Окно будки было приоткрыто и являло взору уставшего охранника, уснувшего на работе. Видимо, досматривал одну из передач на крохотном телевизоре, собираясь пойти закрывать все внешние ворота, и провалился в сон у выхода – на жестком стуле у окошка со связкой ключей в руке.
Мое счастье, что калитка тоже осталась открытой. Поэтому я легко прошмыгнула на территорию комплекса и не спеша добралась до воды. Сидеть здесь было красиво, потому что открывался вид на ЗСД – огромного одинокого змея из бетона и асфальта прямо посреди моря, завораживающее творение человеческих рук.
Мост отбрасывал на воду миллиарды огней, поэтому перед глазами в итоге светилось две параллельных кривых, любовно дотрагивающихся до слепой мглы.