22. Однако здесь возникает сомнение, угрожающее устранить эту возможность. Все элементы системы поддерживаются соответствующими видами сознания: какой из них мог бы здесь вступить в силу, если все они уже распределены? Нужно ли было бы открывать новый вид сознания, чтобы спасти систематическую самостоятельность религии? И если это начинание безнадежно, не становится ли тогда вся проблема несостоятельной?
23. Здесь уже сделанное различие между своеобразием и самостоятельностью может освободить нас от затруднения. И понятие системы и систематического элемента будет здесь все более терять видимость шаблона, поскольку систематическое обогащение и наполнение не обязательно связано с новым видом сознания, а обусловлено лишь новым содержанием, новой модификацией того содержания, порождение которого уже обеспечено чистым видом сознания. В методическом понятии систематики не заложено, что если религиозная проблема вносит модификации в этическую проблему, то сами эти модификации должны требовать нового вида сознания. Достаточно, чтобы новомодифицированное содержание покрывалось чистым видом сознания. Лишь новое содержание обосновывает включение в систему.
24. Напротив, ложным требованием является притязать на новый вид сознания для новизны этого содержания: если это содержание должно оставаться в систематической связи с уже порожденными содержаниями или хотя бы с одним из них. Ибо тогда требуемый новый вид сознания разорвал бы эту связь, тогда как включение в предшествующие виды сознания или хотя бы в один из них отнюдь не отменяет новизну содержания и даже не умаляет ее; лишь ограничивается содержание этой связью, без которой оно не могло бы развить свое своеобразие. Самостоятельность, таким образом, ограничивается своеобразием; а оно не определяется видом сознания, а содержанием.
25. Скорее, методически выгодно для систематического включения религии в общую область философии, что для нее не устанавливается новый вид сознания. Вопрос о чувстве будет рассмотрен подробнее позже. Здесь лишь укажем, что точка зрения системы совпадает с точкой зрения культуры. И так рассмотренный, вопрос не представит серьезной трудности: в чем заключается больший культурный смысл для религии – в ее выделении через вид сознания, если бы это было возможно, или в ее включении, как в систему философии, так и в универсализм культуры, причем с оговоркой, что ее содержание проявляет своеобразие по сравнению со всеми другими культурными содержаниями.