«Нужно наведаться к моим ангелочкам», – решила Ариадна. Открыв дверную задвижку жилища для кроликов с третьего раза, она, опираясь руками об оградку, подтянулась и повисла на ней.
Вдруг она заметила приближающегося соседа Вазифата Мухтараму – мужчину бальзаковского возраста, в высшей степени противного ей своим отсутствием верхних зубов, приплюснутыми ногтями больших пальцев и особым интересом к девочкам-подросткам. Однажды он подарил ей убогое платье, принадлежавшее когда-то его умалишённой дочери и заражённое платяной вошью (потому благополучно сожжённое Ариадной вместе со множеством личных мемуаров).
«Доброе утро, Ариша», – сказал он, приветливо улыбаясь наглой беззубой улыбкой.
«Знаете, эти кролики так похожи на белое мраморное мороженое, что иной раз мне ужасно хочется их съесть… прямо так… сырыми…» – тихим голосом, будто заворожённая, ответила Ариадна вместо приветствия, наблюдая за бегающими по периметру железной сетки бедными мраморными кроликами. – «Это только сейчас, зимой, желание не такое сильное, а вот когда тепло… я представляю, какие они холодные, сахарные и как тают во рту…»
Вазифат исказился напряжённой гримасой – «Отец дома?»