– Флора, произнес он. Его голос был низким, ровным, без эмоций, как стук камешка о лед. «Или предпочитаешь Терн? Лесное имя имеет свой шарм.» Он сделал шаг ближе, его взгляд скользнул по ее приросшим к земле ногам, по трещинам на руках. Ты растешь. Прекрасно. Это сэкономит нам время. Его солдаты, отряхнувшись от остатков лозы и корней, появились позади него, оружие наготове. Их глаза, полные настороженности и отвращения, были прикованы к ней. Флора напряглась, готовясь к новой атаке, к отчаянной попытке вырваться, даже если это убьет ее. Но Веспер поднял руку, тонкую, длиннопалую, в перчатке из черной кожи. Успокаивающий жест для своих людей. Для нее? Он смотрел только на нее.
– Не трать силы, дитя Леса, сказал он, и в его голосе впервые появился оттенок чего-то, что могло быть насмешкой или… жалостью? «Эта ловушка – творение моих алхимиков. Она блокирует твою связь с местными корнями. Временно, конечно.» Он еще на шаг приблизился. Теперь она видела мельчайшие детали его лица: легкие тени под глазами, тонкую линию губ, сжатых в жесткую складку. И холод. Исходящий от него холод был почти физическим, заставляя ее кожу покрываться мурашками. Это было семя Древа. Оно ощущало ее. И она ощущала его – древнюю, темную силу, заключенную в человеческой оболочке.
– Ты знаешь, зачем я здесь, заявил Веспер, не вопросом, а констатацией факта. Его холодные глаза смотрели прямо в ее, полные страха и гнева. Ты – ключ. Ключ к Древу Желаний. Ключ к спасению Хартленда. И к моему собственному… выживанию. Он протянул руку, не чтобы схватить, а как жест. Иди со мной добровольно. Не заставляй меня причинять боль тому, что еще осталось в тебе человеческого. Флора встретила его взгляд. Страх сжал ее горло, но вместе с ним поднялась и волна ярости, черной и горькой, как кора проклятого дерева. Добровольно? Отдать себя ему и Древу? Стать инструментом в их играх? Она выпрямилась во весь рост, насколько позволяли опутавшие ее корни. Боль в ногах была адской, но она игнорировала ее. Под кожей ладоней шипы налились силой, готовые прорваться наружу.
– Я, прошипела она, и ее голос, хриплый и полный ненависти, не звучал по-человечески, никогда не пойду с тобой добровольно, Принц Без Сердца.Она увидела, как в его ледяных глазах мелькнула искра – не гнева, а скорее… усталого разочарования? – прежде чем он едва заметно кивнул солдатам позади себя. Как жаль. Возьмите ее. Живой. Но если окажет сильное сопротивление… Он не закончил фразу, но смысл был ясен. Живой, но не обязательно целой. Солдаты двинулись вперед, осторожно, с арбалетами и мечами наготове. Флора втянула воздух, готовясь к последней, отчаянной битве. Она собрала всю свою волю, всю боль, всю связь с Лесом, которая еще не была заблокирована ловушкой. Она направила ее не на корни под ногами – они были недоступны, – а на деревья вокруг. На старые, мертвые сучья, свисающие над головами солдат. В этот момент где-то совсем рядом, глухо, как удар гигантского сердца, прозвучал низкий, протяжный стон. Не человеческий. Не звериный. Это стонал сам Лес. Стон, полный такой древней скорби и предупреждения, что даже солдаты на мгновение замерли, а на бесстрастном лице Веспера промелькнула тень тревоги. Флора поняла. Это было Древо Желаний. Оно проснулось. И оно было недовольно.