– Что с ним станется, – проворчала выползшая на утреннее солнце, чтобы погреть свои больные кости, соседка. – Проревется и дальше проказить зачнет. Больно скачешь ты за ним, будто и дел у тебя других нет.
Бросив сердитый взгляд на соседку, женщина подхватила ребёнка на руки и заторопилась в дом, не желая ввязываться в ставшие уже привычными пререкания.
Старая она уже, что с неё взять. У самой-то, поди, девятеро детей народилось. Как ей понять несчастную мать, у которой он один-единственный, ненаглядный сыночек.
Сидя на мягких шкурах, Идан уже позабыл, о чём плакал, и весело грыз оленью кость, покрывая пальцы и щёки тонкой плёнкой подсыхающего мясного сока. Богдана наконец-то уговорила свой очаг, и поленья затрещали в огне, источая влажный, духовитый дым.
Скоро тихо забулькал горшок, и в землянке запахло горячей, сытной едой.
Опустившись на лежанку рядом с сыном, она рассеяно гладила его кудрявые светлые волосы и думала, как не спугнуть свою нечаянную удачу. Ведь и немолода более она. Шутка ли, двадцать шесть годков в это лето стукнуло. Уже не знали они, каким богам с Данко молиться, каждую ночь просили подарить радость материнскую. Сколько сама бегала за околицу, чтобы оставить щедрое подношение Мокоше, матери всей земли Божьей. И вот оно, случилось счастье ее. Сидит подле колен и знать не знает, сколько слез из-за него было пролито.
Отчего же у одних все легко выходит, и уже со счету они сбиваются, да рук на все потомство не хватает, а в ее семье все шиворот навыворот. Две сестры ее умерли бездетными, не дожив и до двадцати лет. Всё чахли, чадили бесполезным сизым дымком, а искра жизни так и не занялась в их тщедушных телах. Хоть и замуж выдали их пораньше, а все едино проку не было. Так ведь и у двоюродных сестер и братьев дела идут не лучше. Одно дитя, если случится, так они и тому рады. Словно проклятье какое наслали на их род.
А еще во времена Некраса, предка ее старинного, все иначе было. В его семье двенадцать ртов и все до единого выжили. В следующем поколении тоже все хорошо было. А потом словно стало увядать родовое дерево. С каждым разом все меньше деток, и здоровьем совсем слабые стали. Шесть поколений, почитай, прошло. Али сглазил их кто? Больно удачлив был Некрас, все у него ладилось. Не оттого ли люди недобрым глазом коситься стали?