На следующий день Лилу присоединилась ко мне, когда я только-только оставил деревушку позади. Она попросила меня рассказать об учёбе в университете, и я не посмел ей отказать. Я заметил, что, когда я рассказывал забавные случаи из студенческой жизни, она лишь вежливо улыбалась без размыкания губ и только. Любой другой бы на её месте уже хохотал во всё горло, но не Лилу. Она не смеялась. Никогда.
– А вы где учились? – спросил я, когда мне уже было нечего говорить.
– Не в университете. Мне, к великому сожалению, не довелось там учиться. И простите, но сейчас мне снова пора.
Такое её поспешное бегство продолжалось всякий раз, как только разговор касался её. Она никогда ничего не говорила о себе, но всегда расспрашивала меня и слушала с видимым удовольствием. По крайней мере, мне так казалось. Для меня она по-прежнему оставалась загадкой, а её внезапные прощания и уходы напоминали бегство Золушки с бала. В конце концов, я прекратил всяческие попытки расспрашивать её и просто наслаждался её присутствием. Я решил, что, если она сочтёт нужным, то сама расскажет мне о себе.
В деревне все уже прознали про мою дружбу и прогулки с Лилу и только дивились, как мне это удалось, а полковник Мацони каждый день при встрече интересовался, заметил ли я что-либо необычное в её поведении, но я всегда защищал синьорину от его нападок.
Когда я рассказал Лилу о своей жизни всё, что только можно, мы заговорили на нейтральные темы. Она, например, стала учить меня распознавать птиц по их голосам и называла каждый цветок или дерево, мимо которых мы проходили, но названия которых я не знал.
– Я удивлён, что ты так много знаешь, Лилу. Я раньше никогда не проявлял интереса к месту, в котором живу, но сейчас, благодаря твоим наставлениям, мне хочется узнавать новое обо всём, что вижу вокруг. Когда отпуск закончится и я вернусь домой, я первым делом поищу информацию о флоре и фауне Италии.
– Я рада, Джонатан, что хоть кому-то этот мир может быть интересен. Жизнь становится более значимой, когда люди перестают суетиться и находят время для размышлений.
С некоторых пор она стала называть меня просто по имени и позволила прогуливаться с ней за ручку, чему я был несказанно рад. Всякий раз, когда я касался её, моё сердце начинало биться чаще.
– Какими же ещё скрытыми талантами ты обладаешь? – спросил я, слишком поздно осознав, что следовало бы прикусить язык.