– Один Бог знает. Нам, Маруся, главное детей сберечь.
– Верно говоришь. Кстати… – Мария вышла ненадолго, вернулась с большой картонной коробкой.
– Вещи приготовила, тебе отдать. Тут пелёнки, распашонки и прочее малышовое. Сашеньке уже годик – выросла из этого. Придётся ли мне ещё рожать, не знаю. А тебе точно пригодится. Да, там школьные тетради есть, Наде – сарафан, Коле – пилотка и кое-что для младшенькой.
Она откинула верхние створки. Поверх белья лежал пупс размером с литровую банку. Елизавета ахнула, прижав ладони к щекам.
– С тех пор как Аринушка увидела у вас эту куклу, не может успокоиться. Мы с Павлом хотели ей такую на день рождения подарить – в марте четыре исполнилось – так нигде не нашли. Вот обрадуется! Спасибо, Маруся!.. Теперь побегу к своим. Будут новости, не задерживай. Я тоже сразу сообщу, если что важное узнаю.
Елизавета радовалась не столько вещам, сколько возможности отвлечь детей от страшного события дня, когда отец ушёл из дома на долгий срок, а может, и навсегда…
Открыв коробку, Арина на секунду замерла. Потом взвилась пружиной, выхватила куклу, прижала к груди, запрыгала, будто самый счастливый ребёнок в мире. Принялась рассматривать, крутить закреплённые на внутренних резинках ручки, ножки, головку.
Елизавета разобрала остальное, поманила пальцем.
– Аринушка, коробка-то, похоже, волшебная.
Дочка заглянула внутрь. На дне стояла игрушечная кроватка – точная копия настоящей: на железных ножках, с набалдашниками, венчающими прутья на спинках. Рядом стопкой лежали подушечки, простынка и одеяльце. Арина сгребла свалившееся богатство в охапку, понесла к себе на постель.
Несколько дней Елизавета не выпускала детей из дома. Этим утром отправила всех к Марии, сама же принялась хлопотать на кухне.
– Вон эта! Держи предательницу! – донеслось с улицы.
– Сто-о-й!
Елизавета выглянула в окно. Девочку лет десяти с криками преследовали мальчишки. У самого подъезда один догнал, схватил за косу, дёрнул, заставив остановиться. Сорвал берет, выхватил сумочку, отшвырнул в кусты.
– Пусти, дурак! Всё папе расскажу!
«Это же Оля – дочка Потапыча, старшего по дому», – поняла Елизавета, взбираясь на подоконник.
– А ну, прекратите, сорванцы! – закричала в форточку.
– Ещё чего! – бросил один из преследователей и толкнул жертву.