Глава 2
О ХОРОШИХ И ПЛОХИХ ДЯДЬКАХ
Вскоре мы получили квартиру в так называемых «досовских домах» – домах офицерского состава. Это были двухэтажные домики, построенные пленными немцами, с коммунальными квартирами и удобствами на улице, но зато с газовым отоплением. А улица, на которой мы жили, называлась Грабовецкая, то есть, ведущая в село Грабовцы. По одну ее сторону стояли эти дома, отделенные забором, по другую – множество железнодорожных путей – Стрый большой железнодорожный узел. На той же стороне были и дома, в которых жили работники железной дороги, как правило, украинцы. Мы ходили к ним в так называемый железнодорожный магазин, а они к нам в военторг. Со стороны дороги, где въезжали и выезжали машины, был достаточно серьезный контрольно-пропускной пункт, через который без пропуска не пройдешь. На детей, конечно, пропускной режим не распространялся. На местных жителей – да, если они не работали в каких-то структурах, обслуживающих военных. Но режим этот был весьма либерален. Кто хотел попасть на территорию гарнизона и тем более жилого городка, мог сделать это легко, через дыры в заборе.
А когда мы переехали в отдельную квартиру в микрорайончике из финских домиков, то ни о каком пропускном режиме уже и речи не шло. Рядом с этими домиками находился завод железобетонных конструкций, который выпускал продукцию для военных нужд, в том числе и для ракетных шахт, которых в окрестных лесах было много, столько, сколько надо, чтобы держать в напряжении наших натовских недругов. А до западной границы Советского Союза от Стрыя было километров 250.
Завод отделял от городка дощатый забор, в котором тоже были проделаны дыры, чтобы рабочим ближе было ходить в тот самый железнодорожный магазин.
Ну, какой пацан не мечтает пролезть в заборную дыру, да еще на запретную территорию? Лазали и мы, хотя и побаивались, что получим нагоняй от дядек, как мы называли всех, кто работал на том заводе. А работали там в основном жители близлежащих сел, то есть, украинцы. Большинству было наплевать на нас, но мы, воспитанные правильно военными отцами, знали, что заборы так просто не ставят. Раз стоит, значит, кому попало за него нельзя. Но запретный плод сладок…
Раз я один пролез в дырку и с опаской осматривал запретную территорию. Было мне тогда лет 6 может, 7, в школу еще точно не ходил.