Лия сжала горсть земли. Грубая, холодная, щедрая. В ней звенели голоса предков – смех, плач, колыбельные на забытых языках. Она вдруг поняла: жизнь не принадлежит ей. Она лишь звено в огненной реке, что течёт из прошлого в будущее. И каждый вдох – это долг. И величайший дар. И бунт против вечной тьмы.
Над головой вспыхнула падающая звезда.
– Смотри, – кивнул дед. – Кто-то только что получил шанс.
И Лия заплакала. Не от боли. А от странной благодарности – к тем, кто дал ей право плакать. К тем, кто ждёт своей очереди. К самой себе, что ещё не знает, как много в ней живых…
– Где я? – Лия парила в пустоте, будто её подвесили за нити. Внизу дымилась разбитая старенькая Ауди. Впервые она увидела себя со стороны: тело, брошенное на асфальт, как сломанная кукла.
Вьющиеся рыжие волосы в крови слиплись на щеке. Пухлые губы, всегда такие насмешливые, теперь синие от нехватки воздуха – всё это казалось чужим. Её рубашка, когда-то белая, пропиталась алым, а на шее синели отпечатки пальцев – точь-в-точь как у Ларсена.
Внизу двое здоровенных мужчин волокли её тело к внедорожнику. Один, детина с татуировкой спирали на шее, тащил за ноги, бормоча: «Сдохла, что ли?». Второй рылся в её сумке.
– Артефакта нет! – рявкнул он, швырнув телефон на землю. – Ищи в машине!
Лия хотела крикнуть, но её голос словно растворился в ветре. А потом…
Снова пошли воспоминания, сменявшиеся одно за другим с огромной быстротой.
Пещера у Ладоги. Профессор Ларсен склонился над трещиной в скале, его фонарь выхватил из тьмы металлический блеск.
– Лия, глянь! – Он откинул прядь седых волос. Его голос задрожал, как у мальчишки, нашедшего клад. – Это же…
Она подползла ближе, задев острый обломок камня. В расщелине лежал диск – идеально круглый, размером с наручные часы, с рунами, что двигались под лучом света. Белый металл переливался перламутром, словно вобрав в себя лунные ночи тысячелетий.
– Не трогай! – Ларсен схватил её за руку, но она уже коснулась поверхности.
Она помнила, как диск впился в её руку. Холод ударил в вены. Пещера исчезла. Перед ней возникло озеро, кипящее чёрной водой, а над ним – спираль из синего огня. Лица с глазами-безднами. Голос, похожий на скрип льда, прорычал: «Ты разбудила нас»…
– Лия! – Ларсен тряс её за плечи. Она очнулась, сжимая диск в окровавленной ладони. На запястье, где она коснулась диска, пылала спираль – как клеймо, пульсирующее в такт гулу, что заполнял пещеру.