– Английский, – спокойно отвечает Рэн, – но здесь учатся ребята из тридцати одной страны. Каждая неделя посвящена одной из них. Проводятся тематические занятия, и кухня тоже подстраивает меню. На этой неделе у нас Франция. – Она ликующе улыбается мне. – Лучшая из тем.
Я перевожу взгляд на стол: действительно, в самом центре стоит корзинка с круассанами и маленькими булочками-бриошь. Я пытаюсь понять, откуда они здесь взялись, но, как и накануне, не вижу ни буфетной стойки, ни подносов – вообще ничего хоть сколько-нибудь привычного. Женщина в голубом фартуке лавирует между столами, наполняя опустевшие корзинки выпечкой с серебряного подноса, который она придерживает бедром.
– У нас мало времени, – говорит Рэн, выкладывая на круассан щедрую порцию абрикосового джема. – В восемь пятнадцать нам нужно быть в актовом зале, так что я бы на твоем месте что-нибудь уже съела.
– А что будет в восемь пятнадцать? – опасливо интересуюсь я, наливая себе стакан сока, чтобы хоть чем-то занять руки.
Прежде чем ответить, она откусывает большой кусок круассана.
– Еженедельная встреча по понедельникам. Что-то вроде собрания: туда приходит вся школа, и директор рассказывает, что важного нас ждет на этой неделе. Очередной шанс для всей школы поглазеть на новенькую. – Рэн, видимо, замечает, как я меняюсь в лице, потому что добавляет: – Не переживай. Мы с тобой тихонько зайдем.
Верная своему слову, Рэн избегает любой возможности привлечь чужое внимание, когда мы выходим из столовой на улицу, минуем каменную арку во дворе и шагаем по дорожке, которую я заприметила еще вчера вечером. Мы подходим к спортзалу, неожиданно огибаем его и оказываемся перед еще одним современным зданием у самого обрыва горы. Как и спортзал, оно прячется в зарослях вечнозеленых деревьев, которые выглядят так, будто их присыпали сахарной пудрой. Меня посещает мысль, что два этих современных здания школы намеренно скрыты от глаз, чтобы не портить атмосферу старомодного замка.
Когда мы заходим внутрь, у меня захватывает дух. Актовый зал – полукруглое помещение с потолками высотой под три обычных этажа. Изогнутая стена – огромное окно с видом на ущелье и горы за ним – целиком сделана из стекла. Здесь немыслимо светло: солнечные лучи отражаются от мерцающих снежных шапок гор и попадают прямиком в окно. Я невольно прищуриваюсь, чтобы рассмотреть сцену перед окном.