Итогом стала ироничная статья о том, как я стойко – или стоически – осваивала древнюю философию, маясь от похмелья.
Иными словами, я упустила самое важное.
И все же этот опыт меня чем-то зацепил. На следующий год я к нему вернулась и решила устроить собственную философскую неделю, только посерьезней. Я собрала группу друзей, и мы стали встречаться в Сиднее, а еще завели чат в WhatsApp, чтобы обсуждать прочитанный материал и его отношение к современной жизни. В нашей разномастной группе возрастом от 30 до 45 лет (включая риелтора из Байрон-бей, обозревателя из деловой секции журнала The Australian, активиста политической организации GetUp!, студента-юриста и ученика духовной семинарии) ощущалась потребность в правилах и ориентирах, в логичной и цельной картине мира. Все это, несомненно, было в учении стоиков. Древние философы не боялись смотреть жизни в лицо и умели принимать ее такой как есть, горячо любить (благодаря и вопреки) – и в конце концов отпускать ее от себя.
Суровая, неоспоримая мудрость стоиков и та неуклонная решимость, с какой они признавали даже самую горькую истину, восхищали меня в их философии, хоть многого я пока не понимала.
Чтобы как следует разобраться, нужно было побольше времени. Вторая «неделя стоиков» подошла к концу, онлайн-группа распалась. На несколько дней мне приоткрылся новый взгляд на мир, новый образ жизни, который на самом деле был очень старым. Теперь мне нужен был учитель – собеседник, с которым можно обсуждать идеи стоиков, спорить, проверять собственные мысли на практике.
Надеюсь, что благодаря этой книге я стану таким собеседником для вас. Но давайте вернемся к началу и посмотрим, кого нашла я.
* * *
В июле 2019 года я встретилась с одним давним приятелем по имени Эндрю. Он вращался в деловых кругах, но случайная встреча на презентации какой-то книги положила начало дружбе, основанной на общей любви к дискуссиям и дебатам. За обедом я рассказала Эндрю про свое знакомство со стоиками. Их труды сложны для восприятия, и, на мой взгляд – взгляд человека, испорченного поверхностной полемикой в соцсетях и культурными войнами, – их суровый аскетизм вряд ли близок и понятен современному пресыщенному читателю.
Однако Эндрю нашел в мудрости древних философов нечто привлекательное для себя. На несколько недель он глубоко погрузился в тему и решил, что учение стоиков, несмотря на моральный релятивизм нашей эпохи, очень подходит ему в качестве жизненной философии. За пивом в одном из пабов Сарри-Хиллз он восторженно рассказывал, как стоицизм помог ему в воспитании детей, в бизнесе, в отношениях с коллегами. Эндрю – куда более ответственный и дисциплинированный человек, чем я, и уж точно не отвлечется на какую-нибудь новомодную велнес-манию.