В это же время она стала размышлять о том, что невольно наблюдала вокруг себя. Школьная жизнь имела свои интересные стороны и совсем не походила на домашнюю. Не видев этой жизни, нельзя даже представить себе её особенностей! – Да, всё в городе было совсем не так, как в деревне или в пасторате!.. Комнаты больше походили на гостиные, чем на спальни и рабочие комнаты; пища была разнообразная. Масло подавалось только к закуске, и молока никто не пил больше одного стакана зараз… Впрочем, Бог весть откуда они доставали в городе и то молоко, что пили, так как нигде не видно было ни одной коровы!
Обо всем этом Элли писала в своих письмах к матери. Писала она и о многом другом.
Так в городе все читали или учились, а когда не учились – отдыхали. Даже взрослые люди не делали ничего другого, и «тётя» поступала, как остальные, если не считать работой ухода за цветами, которые она любила.
Самой Элли приходилось заучивать шведские и немецкие слова, которые потом спрашивали в школе. Если кто-нибудь не знал урока, заставляли снова учиться до тех пор, пока ответ не получался удовлетворительным. Некоторые слова надо было только запомнить настолько, чтобы знать, что они означают; но другие слова заучивались наизусть и такие назывались исключениями. Кроме того надо было заучивать наизусть названия разных стран и чужестранных городов, которые произносились совсем не так, как было напечатано в книге большими буквами, а как стояло рядом маленькими буквами в скобках. Это было нелегко и не стоило считать урок подготовленным, пока не удавалось выучить наизусть всё заданное, точно катехизис. Во время приготовления уроков тётя то и дело приходила спрашивать; если ученица не знала уроков, ей советовали «собраться с мыслями и постараться хорошенько», что не всегда удавалось, так как мысли иногда улетают куда-то далеко; во всяком случае, погулять выпускали не раньше, чем все уроки были приготовлены.
Гулять приходилось в очень тесном дворе, среди которого была обгороженная грядка с красными и жёлтыми цветами. На улицу строго запрещалось выходить, хотя улицы в городе гораздо шире, чем почтовая дорога, и нет по сторонам канав. Не позволялось также стоять в воротах, и это было досадно, так как из ворот видна была вдали та красивая гора, на которой Элли предпочла бы построить город. А этот город был расположен на некрасивой равнине… По средам и субботам после обеда не было занятий, и тогда тётя отправлялась гулять по улицам или в городской парк, причем всегда брала Элли с собой. В парке были красивые лужайки, но ходить позволялось только по дорожкам. Тетя гуляла так медленно, что можно было устать, шагая возле неё. Бегать и прыгать, не позволялось. Надо было идти маленькими шагами и всё время, держать тётю под руку…