В углу его гостиной, в маленькой, богато украшенной клетке жил Элджи, его домашняя мышь. Элджи был чистокровным белым альбиносом с рубиново-красными глазами, в которых, казалось, мерцал проблеск древней мудрости. Чарли часто доверялся Элджи, делясь своими самыми сокровенными мыслями и самыми темными страхами. Он знал, что это нерационально, разговаривать с мышью, но Элджи был хорошим слушателем. Он не перебивал, не осуждал и никогда не давал непрошеных советов. Кроме того, Чарли подозревал, что Элджи понимал больше, чем показывал. В этих крошечных, бусинковых глазах была определенная доля интеллекта, знание, намекающее на скрытый мир грызунских секретов.
Сегодня вечером, стоя у окна и глядя на разрастающийся городской пейзаж, Чарли почувствовал знакомую волну отчаяния. Город был гноящейся раной на лице планеты, хаотичным скоплением бетона, стали и человеческих страданий. Он видел сверкающие небоскребы, символы корпоративной жадности, бесконечные пробки, памятники человеческому нетерпению, и сгрудившиеся массы людей, их лица покрыты усталостью и покорностью. Он жаждал сбежать, найти место, где все еще существуют красота и правда, но он знал, что бежать некуда. Гниль распространилась слишком далеко, заразив каждый уголок земного шара.
Но затем, внутри него вспыхнула искра неповиновения. Он отказался поддаться тьме. Он отказался позволить мировой глупости погасить пламя своего собственного интеллекта. У него был план, дерзкий, почти безумный план, который мог изменить все. Это был дальний выстрел, авантюра с потенциально катастрофическими последствиями, но он был готов рискнуть. Ему нечего было терять.
Первый шаг включал в себя тайный визит в лабораторию в нерабочее время, небольшую долю вороватой ловкости рук и здоровую дозу научной наглости. Пришло время высвободить немного хаоса. Он отвернулся от окна с решительным блеском в глазах. Элджи пошевелил усами, как будто почувствовав перемену в настроении Чарли. Казалось, революция вот-вот должна была начаться.
Вечер пятницы застал Чарли в состоянии повышенной нервозности. Он обычно избегал многолюдных мест, предпочитая уединение своего просторного, но захламленного дома. Однако сегодня обстоятельства требовали иного. Ему нужно было оценить потенциальных союзников, понять, насколько им можно доверять, и, возможно, заложить фундамент для чего-то большего.