А сейчас Она для гостей готовила жареную рыбу, которую ненавидела с детства, и знала, что Она есть ее не будет.
Ей позвонила университетская подруга и предложила встретиться где-нибудь в кафе. Не виделись они давно, и по голосу Елены было понятно, что нужно поговорить. Согласившись, Она заглянула в свой кошелек – 1,5 тысячи рублей, на которые нужно прожить еще две недели до зарплаты.
«Ну, и ладно», – отмахнулась Она, попросив мужа дать Ей денег. Муж принес Ей тысячу. «Негусто, но на обед без алкоголя хватит, – подумала Она. Вслух же сказала: «Потрачу все, остаемся без денег». Муж спокойно как всегда: «Трать. Иди и отдохни».
И Она пошла, предупредив начальницу, что сегодня задержится с обеда: встреча. Елена подхватила Ее около работы на новой машине. Они встречались редко, но понимали друг друга, доверяя сокровенное.
За обед заплатила Елена.
А после встречи Ей стало особенно стыдно и больно до слез, что Она не может просто так позволить себе даже обед в кафе с подругой.
Она рыдала навзрыд. Одна, средь бела дня, случайно заехав домой на обед. Рыдала от осознания того, что никогда себя не любила. Рыдала, что столько могла сделать для себя, но не сделала. «Почему?» – кричала Она в голос. Кричала, потому что была одна и наконец-то могла кричать.
Она рыдала навзрыд. Одна, средь бела дня, случайно заехав домой на обед и наконец-то осознав, что никогда себя не любила…
Хочу быть в покое! Как все надоело! Хочу быть в покое! Одно и то же. Каждый день одно и то же. И давай, давай, давай. Мужу давай, детям давай, на работе давай! Где Я в этом? Меня кто-нибудь спросил, могу ли Я сейчас вообще что-либо дать? Кто-нибудь спросил?
Подобные мысли уже четырнадцать минут бушевали в Ее голове, вызывая эмоции раздражения, гнева и злости на всех. Она-то отчетливо понимала, что злится на себя. Хотя именно сейчас от злости Она переходила к ненависти, к отторжению себя и своих желаний. И чувства вины и долга начинали поднимать головы. Опять!
Такова Ее натура – сначала съесть себя поедом, дотла, до кровиночки, а потом, как получится, собраться. И с каждом разом собираться было все труднее. Она уже стала засекать время. Шла пятнадцатая минута захвата Ее теневой частью и нападения на себя.
И в эту минуту Она уже была не уверена, что победит…