И это выбивало почву из-под ног.
Как заворожённая, следила за каждым его движением. Игра в покер продолжалась, но он явно терял интерес. Отодвинул фишки, поднялся из-за стола. Кивнул кому-то из персонала. Сделал глоток из бокала.
А потом – начал двигаться. Не напрямую ко мне, нет. Будто бы бесцельно, по дуге. Но я сразу распознала этот приём. Так хищник приближается к добыче – не по прямой, а огибая, делая вид, что просто проходит мимо. Только кто из нас хищник, а кто добыча?
Мои пальцы непроизвольно коснулись наушника – привычный жест, когда нервничаю. Сделала шаг в сторону, к колонне. Отступление. Тактическое. Чтобы перегруппироваться.
Но через секунду вернулась на прежнее место. Что я делаю? Прячусь? От объекта наблюдения?
Александр тем временем приблизился к бару. Теперь между нами оставалось метров пятнадцать. Его траектория неумолимо сближалась с моей. Ещё немного – и наши взгляды неизбежно пересекутся.
«Ты следишь или ты ждёшь встречи? Определи уже, Катя». Мысль обожгла изнутри. Я злилась. Не на него – на себя. За эту слабость, за этот трепет, за то, что сердце колотилось как у подростка.
Он повернулся к бармену, заказал что-то. Я видела его профиль – чёткий, будто вырезанный из камня. Видела, как двигаются его губы, как он слегка наклонил голову, слушая ответ.
И вдруг поняла, что перестала дышать.
Он расплатился, забрал бокал. Снова двинулся – всё по той же дуге. Теперь уже было ясно – она ведёт к точке, где стою я.
Мгновение паники. Что скажу? Как посмотрю? Мне нужно соблюдать дистанцию, я на задании, я…
Опустила взгляд на свои руки. Они дрожали. Чуть-чуть, едва заметно. Но для меня – словно красная тревога на пульте управления.
Подняла глаза – и столкнулась с его взглядом. Прямым, открытым, изучающим. Никакого притворства, никакой игры. Только спокойный интерес человека, который видит что-то необычное и хочет понять.
Мы смотрели друг на друга через шумный зал. Секунда. Две. Три.
Он сделал шаг в мою сторону.
А я… я всё ещё не знала, что делаю – слежу за объектом или жду встречи с мужчиной, который непостижимым образом проник под мою броню.
Он преодолел эти пятнадцать метров за считанные секунды, но время растянулось, как в замедленной съёмке. Каждый шаг, каждый взмах ресниц – всё фиксировалось с болезненной чёткостью. Моё тело напряглось, готовое к столкновению. Но не к бою – к чему-то совершенно иному.