Стоило. Только ради него одного и стоило».
Грудь сдавливает болью, но не физической, а хуже, намного хуже. Чувствую, что буква «А» будет всю жизнь гореть внутри меня, не отпуская. Сбылся мой самый большой страх: быть рядом с одним мужчиной, а думать о том, кто недосягаем. Смогу ли я когда-нибудь забыть Артема, отпустить его и… разлюбить?
Теперь-то я понимаю, что на все воля Божья. Мой выкидыш был неспроста. Что, если бы я сейчас была беременна? Смогла бы сохранить ребенка на еще большем сроке из-за такого стресса?.. Даже если бы не звонок Олега, Артем поставил жирную точку в наших отношениях, когда ушел. Я бы осталась одна с ребенком на руках?
– Я думал, буду твоим первым мужчиной, так тщательно оберегал, никого на пушечный выстрел не подпускал к своей девочке. – Больной ублюдок начинает обходить меня по кругу медленно, размеренно, словно хищник вокруг своей жертвы перед тем, как разорвать ее в клочья и съесть. – Но ты все испортила, шалава. Умудрилась хахаля себе подцепить, замуж за него выскочить. Только вот где он сейчас? Что-то я не вижу его! Сарусь? Где ебарь-то твой? – Неприятный шлейф резкого парфюма ударяет в нос от каждого движения Олега.
Почему они так долго ведут Мишу?
– Голова от тебя кружится. И тошнит. Завязывай свой цирк! – Морщу нос, стараясь не дышать. Упоминание об Артеме – словно ножом по нервным окончаниям, но я не подаю виду. Не здесь и не им.
Сердце, не прекращая, обливается кровью от воспоминания о черных глазах, крепких руках, сжимавших меня в своих объятиях, и губах, невыносимо мягких, которые часто произносили: «Лиса. Моя Лиса».
– Сара! – Голос брата разносится эхом на весь холл, где развернулась киношная картина, которую закатил этот неадекват. Подростка вводят под конвоем, как будто он рецидивист и может сбежать.
– Миш! Отпустите его, суки! – Какая ирония: кричу, чтобы отпустили брата, в то время как саму меня удерживают два одинаковых амбала!
– Сара, зачем ты приехала?! – Братишка вырывается, смотря на меня как на умалишенную. – Зачем, блин?!
– Где ты таких словечек набралась, золотая моя? – Олег лениво оборачивается назад, кивком приказывая подвести Мишу ближе.
– Я тебе и не такое выдам, если ты не отпустишь моего брата! – Внутри меня слетают все предохранители от одного только вида исхудавшего тела мальчишки. – Кем ты себя возомнил?! Вершитель судеб, а?! Какое право ты имеешь впутывать сюда ребенка? Кто ты такой, чтобы рушить мою жизнь?! Я не твоя собственность и не вещь! – Истерика – то самое слово, которое идеально описывает мое состояние в данный момент. Я как собака, сорвавшаяся с цепи, пытаюсь вырываться из захвата, брыкаясь.