После капитуляции Финляндии в ноябре сорок четвертого Карельский фронт был расформирован, и в последние месяцы войны 313-я стрелковая Петрозаводская дважды Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова дивизия в составе 19-й армии 2-го Белорусского фронта была переброшена на север Польши. Освобождала Польшу, Померанию, Восточную Германию.
Известие о капитуляции Германии пришло в наш полк в ночь на 9 мая. Такого ощущения великой радости я не испытывал никогда. Обнял всех, кого встретил. Расстрелял в воздух из личного карабина весь боекомплект, пальнул бы из пушки, да комполка пригрозил: «Не настрелялись еще, мальчишки!» Ну, братцы артиллеристы, теперь домой! От жены Устиньи давно писем не было, старшему сыну уже шесть, второму, Витьке, скоро четыре. Какие они, сынки? Выросли, мамке уже помогают. Думал, скоро, скоро буду дома и пристрой смастерю. Да не тут-то было.
Приказ о переводе нашего полка на восток добивать милитаристскую Японию в составе 1-го Дальневосточного фронта застал нас в поезде, сразу после посадки. Сердце сжалось от тоски, душа как будто окаменела. Но приказ есть приказ. За окном мелькали города в руинах, колоннами торчали печные трубы выжженных деревень, но майское победное солнце ярко светило в те дни всем. На редких и коротких остановках в крупных населенных пунктах всегда многолюдно: женщины, дети, старики, инвалиды на костылях, цветы, радостные лица, крики, иногда игра маленьких оркестров, но ощущение странное – как будто это не для нас, а тем, кто едет домой. Наш час окончательной победы еще не пробил.
Проехали Москву, потом Казань, подъезжаем глубокой ночью к моему родному Ижевску. Поезд мчит, остановка не предусмотрена. Казанский вокзал почти пуст. Еще несколько километров и прямо за городом из вагона можно увидеть мой дом. Проезжаем поселок Вараксино, за ним – моя деревенька Труд-Пчела. Вспомнились вдруг, как в тумане: Устинья с платком, маленький Витька у нее на руках, пристрой недостроенный. Темно. Хоть бы огонек мелькнул. Как там Устинья, сынки? Вот здесь они, рядом, а крикнуть – не услышат, и рукой не махнуть. Не ведают, что их папка здесь, совсем рядом, мимо проезжает. Сердце стучит в висках, боль застыла в груди, слезы навернулись… Все! Проехали! Даст Бог, вернусь с победой, крепко обниму всю деревню и пристрой к дому доделаю – другому не бывать!