В этот раз подействовало
хуже.
— Не верю я вам,
— искренне заявила Валюхина, снимая пальто.
Инспектор в этом даже
не сомневался. Он и сам прекрасно понимал, что несёт
откровенную чушь. Ну не было у Иванова времени
хорошо продумать легенду. Физически не было. Потому
приходилось импровизировать.
— Зря, — ответил
он женщине. — Вы же всего не знаете...
В ход пошёл второй
психологический приём — любопытство. Люди любят узнать
что-нибудь... эдакое, делающее их причастными
к государственным или следственным тайнам, к тайному
клубу посвящённых в новости «не для всех». А если
им дать ещё и снисходительно порассуждать
на заданную тему, с почтением выслушивая
их «бесконечно мудрые» замечания и наставления
по борьбе с преступностью, своевременно поддакивая
и грамотно акцентируя беседу на наиболее интересующих
деталях, то можно узнать очень многое, практически
не задавая прямых вопросов.
Не стала исключением
и «подзащитная». По заметно затрепетавшим крыльям носа
и слегка порозовевшим мочкам ушей стало понятно — женщине
жутко интересно узнать «Всё». И уговаривать, против ожидания,
не пришлось. Такая незамысловатая наивность лишь подтвердила
первое впечатление об Ирине Дмитриевне: простая,
в какой-то степени затюканная бытом и роднёй, немного
любит поскандалить и не откажется от внимания
к своей особе. Обычная, рядовая женщина, каких миллионы
по всей стране. Нормальный, в общем, человек.
Быстро переодевшись, «подзащитная»
села напротив, попутно прогнав детей к себе. Матери она ничего
не сказала, и бабка пристроилась тут же,
на третий табурет.
— Может, чаю? — предложила
Валюхина.
Сергей согласился. Совместное
чаепитие — самое то для задушевной беседы.
Пока хозяйка хлопотала, извлекая
из глубин навесного шкафа чашки понаряднее, колдуя
с заварником и бегло протирая тряпкой и без того
чистый стол, старуха начала разговор:
— Вы спрашивайте.
У нас с дочкой секретов нет.
Присутствие третьего лица
в планы Иванова не входило. Дети никогда не бывают
откровенны при родителях, однако та основательность,
с которой пенсионерка расположилась на табурете,
не оставляла никаких надежд на конфиденциальность.
Придётся при ней работать...
— Я, когда читал вашу
биографию, — послав бабку в душе куда подальше, приступил
к дознанию инспектор, — заметил, что вы учились
в одном классе с Солодянкиной Викторией Егоровной.
Помните такую?