Рука легла на затылок Виктории
Егоровны, и она прямо на глазах начала стареть. Поначалу
незаметно, однако со стремительностью подростковых прыщей
выскакивающие тут и там морщинки, посеревшая кожа, поплывшие
вниз одутловатыми мешочками веки были способны убедить кого угодно
в реальности происходящего.
И спокойствие хозяйки особняка
дало трещину.
— За что?!
— вскрикнула она с такой неподдельной болью
и ненавистью, что инспектору стало не по себе.
Судорожно, будто раненая птица,
в кровь раздирая руки, Солодянкина начала рваться
из кресла. Путы выдержали.
— За что?!! — уже
вопила связанная. — За что-о-о...
Последние буквы, напоминающие
предсмертный выдох обречённой, пробирали до мозга костей.
Иванов стоял статуей, осознавая,
насколько неприятно ему заниматься всей этой гадостью. Однако
он понимал и то, что если сейчас не добьётся
успеха — ситуация значительно ухудшится и Валюхина...
Валюхина, обычная женщина без обычного женского счастья, может
вполне не увидеть внуков. Приходилось быть твёрдым.
— За непонятливость, —
сурово пояснил он. — Тебя же просили по-хорошему
успокоиться, а ты убийц подослала.
— Вы кто?
— тут же переключилась на Сергея связанная, стараясь
не смотреть в зеркало.
— Мы? Те, кто приходит
к таким, как ты.
— Но я же обещала
заплатить! Срок ещё не прошёл!
— Не нужно денег. Себе
оставь. На косметологов понадобятся. Сиськи в очередной
раз подтянешь.
Отказ от денег подействовал
на неё весьма странно. Два непонимающих глаза уставились
в пластиковую маску. Похоже, у женщины в голове
не укладывался отказ от честно заработанного гонорара.
Всех по себе меряет.
— До тебя так
и не дошло, — подпуская горечи в голос,
принялся растолковывать Сергей. — Твои сбережения нам
не интересны. Понимаешь? Мы не наёмники,
не каратели. Мы — справедливость, — выдал он
заготовленную фразу (пока ехал в такси — придумал.
Прозвучало солидно, не ошибся). — Нас не купишь.
С нами не договоришься, нас не найдёшь. Мы сами
приходим. И на холуев своих не надейся.
Не справятся. Больше скажу. Можешь даже попытаться нам
отомстить, заодно и посмотришь, как это — умирать.
Ловким движением парень схватил
со стола обычную шариковую ручку, валявшуюся там прямо поверх
каких-то бумаг.
— Фокус-покус!
— торжественно объявил Иванов и сунул
её в ладонь Солодянкиной. — Смотри.