Ее когда-то поселили там ученые из Академии. Они исследовали взаимовлияние духов деревьев и городской среды. Прошло 56 лет, а результат исследования замер на одном наблюдении: дриады посылают жалящих пчел на всех, кто приближается к их дереву ближе, чем на 100 шагов. В остальное время они прячутся и редко показывают себя людям.
Вот о чем думала Лидия, лунной ночью бродя по тропинкам парка. Когда-то она любила гулять здесь в перерывах между занятиями. Близость этого места к Академии была одной из немногих приятных вещей в ее студенческие годы. Два месяца назад, вернувшись из своих странствий в столицу Королевства, Лидия поселилась в трущобах на самой окраине, отчасти от нищеты, отчасти от желания скрыться. Она еще ни разу не выходила из бедных районов, опасаясь встречи со старыми знакомыми из Академии. Ей мучительно было представлять их вопросы, их оценивающие взгляды. Что она ответит, когда ее спросят, чем она занималась 10 лет? По-сути ведь ничем.
Лидия встала в тени деревьев, глядя на освещенную разноцветными колдовскими звездами площадь возле фонтанов. Несмотря на глубокую ночь, в парке были люди. Какая-то подвыпившая компания дворянских детей расположилась на скамейке под фигурой козерога. Взрывы их хохота и пьяные вскрики дисгармонией раздавались среди звуков летней ночи. После каждого такого взрыва настороженно замолкали соловьи, даже сверчки, казалось, переставали трещать. Повинуясь неясному порыву, Лидия вышла из тени и пошла прямо на них.
Ее тихие шаги не сразу привлекли внимание, и только когда она уже подходила к скамейкам, один из разгулявшихся молодцев обернулся и уставился на нее. Следом повернулись и остальные. Внезапное появление одинокой женщины в черном платье, решительно шагающей, глядя прямо перед собой, вызвало легкий шок.
– Что за глюк? – пробормотал кто-то.
– Колдунья – негромко заметил другой.
Вся компания опасливо следила за странной женщиной, чья белая кожа и распущенные копной светлые волосы загорелись красным, попав под отсвет волшебных огней.
Уже к рассвету Лидия вернулась в свое жилище. Ржавые ворота заскрипели, когда она вошла в заросший бурьяном двор. Лидия, как обычно, придержала дыхание, поморщившись от запаха канализации, которым пах здесь даже ветер.
Дом был деревянный, двухэтажный, на четыре квартиры. За его почерневшими от времени стенами ютились типичные жители трущоб. Здесь тоже была своя иерархия. На втором, самом лучшем этаже жила одинокая старушка, имевшая приличных внуков и кое-какие сбережения. Ее окна выделялись крашенными резными ставнями и ситцевыми занавесками в синий горошек.