Он почувствовал не просто ветер, а словно чье-то присутствие в нем. Джинны? Была ли эта буря их творением? Или они сами были частью этой бури?
Тарик протянул руку, касаясь песка, который набивался в ущелье. Он попытался «поговорить» с ним, не словами, а намерением. Мы не враги. Мы ищем спасения для земли.
В ответ он почувствовал лишь усиление хаоса, равнодушную, всепоглощающую ярость. Песок не слушал. Или слушал, но ему было все равно. Стихия была слишком сильна, слишком первобытна.
Рядом Сафия тихонько напевала что-то на своем языке, ее голос был едва слышен сквозь вой ветра. Она держала в руках небольшой мешочек, из которого исходил легкий травяной запах, и что-то шептала, обращаясь, казалось, к самому ветру. Возможно, это было древнее заклинание или просто мольба к духам пустыни.
Захир стоял, прикрывая их всех своим телом, его щит – небольшой, но прочный, был выставлен вперед, отражая потоки песка. Его лицо было скрыто тюрбаном, но его поза выражала несгибаемую решимость. Он был воплощением человеческой стойкости перед лицом ярости природы или магии.
Время шло. Часы превратились в бесконечность. Звук бури был настолько громким и постоянным, что становился почти невыносимым. Казалось, мир за пределами их крошечного укрытия перестал существовать, осталась только эта слепая, ревущая ярость.
Тарик чувствовал, как его связь с песком выматывает его. Быть настолько близко к его дикой, необузданной силе было тяжело. Он боролся с ощущением, что его собственное сознание начинает растворяться в этом бурлящем море песчинок, теряя свою форму, свою индивидуальность. Это было первое прикосновение к той цене, о которой говорила Скрижаль? Превращение в часть песка?
Наконец, так же внезапно, как и началась, буря начала стихать. Рев превратился в вой, вой – в свист, свист – в шелест. Поток песка ослабел. Желтоватый мрак начал рассеиваться, пропуская слабый свет заходящего солнца.
Они медленно, с трудом выпрямились. Песок набился повсюду – в одежду, в волосы, в складки кожи. Он лежал толстым слоем на дне ущелья, почти погребая верблюдов по брюхо.
Захир первым выбрался из укрытия, осторожно осматриваясь. «Чисто,» хрипло сказал он, сплевывая песок. «Но мы были близки к гибели.»
Тарик вышел следом. Перед ними раскинулось море песка, но оно было другим. Дюны, которые они видели раньше, исчезли или изменили форму. Ландшафт был неузнаваем. Ветер успокоился, но воздух был полон мелкой пыли, которая все еще оседала.