Мы шли на север, лес был более густой, и пейзаж вокруг сменялся крайне редко. Когда мы вышли из леса, то моему взору открылась очень странная река: она была прямая, узкая и стоячая, без течения, такой вывод я сделал по отсутствию гребешков волн. Но чем ближе мы приближались к ней, тем отчетливей я видел, что это не река, а дорога. Причем не такая, как мы видели в Майском – обычная выровненная земля, посыпанная щебнем, а полноценная, как из фотографий в моем альбоме. Несмотря на то, что она потрескалась, а в некоторых местах проросла травой, она по-прежнему выглядела очень прямой. На мой вопрос, видел ли Призрак машины, он рассказал, что видел, но все они не на ходу и без признаков жизни.
Дальше мы шли по настоящей дороге, и это были очень двоякие ощущения: с одной стороны, идти было непривычно и не так комфортно, как по тропинкам, дорога была твердой, и ноги уставали, с другой стороны, меня переполняли эмоции от того, что я иду, как ходили люди, которые жили при цивилизации. Больше всего я ждал, что Татьяна или Игорь устроят Призраку расспросы про то, что же случилось в том далеком прошлом, и из-за чего мы вынуждены жить в таком мире, но таких вопросов не было, а я задавать повторно их не хотел.
Начало смеркаться, и мы свернули с дороги в ближайший лес, чтобы переночевать. Призрак, привыкший ночевать в кромешной тьме, чтобы не быть обнаруженным, долго был против разведения костра, но перспектива поесть горячего жаркого из картошки с грибами оказалась сильнее. Пока я разводил костер и приступил к готовке, Татьяна осмотрела Игоря, натерла ему ногу какими-то травами, раздавленными руками, и напоила водой. Призрак сидел напротив костра и внимательно наблюдал за моими действиями. Он не умел готовить и в походах обходился исключительно сухим пайком, поэтому мои действия вызывали у него интерес. Чувство гордости от того, что я умею что-то, чего не умеет он, переполняло меня. Я старался делать все быстро и красиво, как настоящий повар. Спасибо Тимофею Леонидовичу, это он научил меня готовить, а ведь я отчаянно сопротивлялся, называя это бессмысленным, при наличии кухарки, занятием. Очень мудрые слова о том, что жизнь непредвиденная штука, и каждый полезный навык может пригодиться, переубедили меня. Через полчаса ужин и чай были готовы. Слова Призрака о том, что это был самый вкусный ужин за пределами Речного, надели на меня кулинарную корону.