Достигнув лобби Башни Гармонии, Энни едва не задохнулась. Воздух здесь был еще хуже. Огромное пространство, некогда сиявшее хромом и мрамором, превратилось в лагерь беженцев. Сотни людей ютились на грязных матрасах и одеялах. Дети плакали, старики кашляли. Добровольцы в потрепанных жилетах АГВ раздавали скудную похлебку и воду из бочек под присмотром вооруженных резервистов, чьи лица были жестки и бесстрастны. Над всем этим висел гул голосов, смешанный с плачем и кашлем – звук коллективной агонии. На улицу вел забитый людьми проход, охраняемый солдатами с автоматами. Выход.
Энни замерла, чувствуя, как ее решимость тает перед лицом этой первобытной толчеи и страха. Куда идти? Как искать Харпера? У нее не было адреса, только смутное знание, что он исчез несколько лет назад после какого-то скандала, связанного с «Климатроном». Ее доступ к внутренним базам данных был отрезан Барнсом.
И тут ее осенило. Физические архивы. В эпоху всеобщей цифровизации их считали анахронизмом, пережитком. Но «Климатрон», как и любая крупная корпорация-монополист, имел гигантские подземные хранилища документов – страховку на случай именно такого «цифрового апокалипсиса». И одно из крупнейших таких хранилищ находилось… здесь, под Сан-Франциско, в подвальных уровнях Башни Гармонии. Уровнях, которые были отрезаны от основного здания после Бури из-за затопления нижних этажей и повреждений. Но она знала старые схемы. Знала о служебных туннелях.
Протиснувшись сквозь толпу, Энни нашла неприметную дверь с надписью «Технический персонал. Вход запрещен». Замок был электронным, мертвым. Рядом валялся пожарный топор с выщербленным лезвием. Оглядевшись, чтобы убедиться, что за ней не следят солдаты или АГВ-шники, она схватила топор и с отчаянной силой ударила по замку. Металл заскрежетал, искры посыпались на бетонный пол. Пятый удар сломал хлипкий механизм. Дверь со скрипом поддалась.
За ней открылся узкий, запыленный коридор, освещенный лишь несколькими тусклыми аварийными лампами. Воздух пах плесенью и маслом. Энни вошла, захлопнув дверь за собой и подперев ее обломком трубы. Тишина коридора после гвалта лобби была оглушающей. Она спустилась по винтовой металлической лестнице, ведущей вниз, в подземелья башни. С каждым витком становилось холоднее, сырее. Где-то внизу слышалось мерное бульканье воды.