Однажды Гонъэмон явился к нему с портфелем, как ростовщик. Дэмсабуро как раз мыл собаку перед домом.
– Дурак! – Гонъэмон пнул ведро.
Пёс бросился на него, и Гонъэмон ретировался под лай пса. Позже Дэмсабуро всё же пришлось вернуть долг.
Но сейчас Дэмсабуро изменил мнение. Он решил, что Гонъэмон хотел преподать ему урок бережливости. В последнее время тот старался во всём подражать брату. Накопив наконец двадцать тысяч, перестал транжирить и теперь получал удовольствие, подсчитывая банковские проценты.
– Хозяин, вы серьёзно? – переспросил Харумацу.
Он не верил, но ему было любопытно увидеть, как Гонъэмон пустится в разгул. С детства служа ему, он прошёл через многое ради «хозяина». Никто не был предан ему больше. И потому жаждал увидеть его «нагим».
Но его надежды рухнули от одного слова Гонъэмона:
– В праздники гейши берут вдвое больше. Да ещё и чаевые…
Дэмсабуро, перебрав, пожаловался на тяжесть в груди. Охацу пошла за солёной водой. Она хорошо знала кухню – часто помогала там. Заметив морские огурцы, она вспомнила, что гости ели только икру, и решила приготовить их в уксусе. Про солёную воду для Дэмсабуро она на мгновение забыла.
– Вот отличная закуска! – вернулась она с тарелкой.
– Где ты пропадала? – проворчал Дэмсабуро. – Как проститутка, сбежала на перекур?
Она хотела объясниться, но передумала. Чтобы он её услышал, пришлось бы кричать. А орать после выговора не хотелось.
– Не суетись, как старая вдова! Вообще-то, ты…
Но тут его скрутило, и он пошёл в туалет. Охацу покорно последовала.
Из другой комнаты доносились звуки пианино. Масаэ, по манере игры, поняла, что это Тимако. Она прикрыла глаза. Дело с графом постепенно налаживалось. «Как всё-таки хороши праздники», – подумала мать семейства.
Но вдруг вспомнила о Тиэдзо. Когда вернулись Дэмсабуро с женой, она завела разговор:
– Правда, как хорошо, что в праздник вся семья собирается…
– Да-да, – подхватила жена Итидзиро. – Самое важное – чтобы родные вместе пили и веселились!
Охацу поддержала её. Мужчины тоже выразили согласие, подняв стаканы.
– Вот только Тиэдзо нет… – Масаэ налила сакэ Гонъэмону и, вытирая пролитое, как бы невзначай добавила: – Если бы он был здесь, собрались бы все…
Этого было достаточно.
– Нет, вы только послушайте! – начала она. – Я не хочу говорить плохого о свояке, но…