– Ты не хочешь ехать? – Муж смотрел на меня с недоумением.
– Я бы с удовольствием, но как же моя работа?
– Твоя работа? У тебя нет нормальной работы.
– Я пла́чу на похоронах и получаю за это деньги. Вполне нормальная работа.
– Она очень нерегулярная. К тому же ты пользуешься людскими смертями.
– Ничем я не пользуюсь.
– Когда никто не умирает, ты бесполезна! – повысил голос муж.
– Но я, по крайней мере, полезна, когда кто-нибудь умирает, – повысила я голос в ответ.
– Ты мне перечишь, глупая женщина?
Он встал и с силой швырнул свою миску на пол.
Фарфоровая миска разбилась, ударившись о керамическую плитку. Рис разлетелся во все стороны.
Я посмотрела на беспорядок, но не сдвинулась с места.
– Из-за тебя, – он указал на меня пальцем, – у нас стало на одну миску меньше. Я бы не разбил ее, если бы ты не перечила.
– Я не перечила.
– Положи мне рис в другую миску, – сказал муж и снова сел.
Выходит, он до сих пор не наелся.
Я убиралась на кухне, а в горле стоял ком. Мне хотелось кричать. Что бы сделал муж, если бы я разбила миску? Мне хотелось с кем-нибудь поговорить. Мне хотелось кричать. Станет ли дочь слушать меня?
Я не могла не думать о дочери. Я не видела ее больше полугода. Она жила в Шанхае со своим парнем. Он работал таксистом, она – массажисткой. Однако муж думал, что теперь она устроилась в супермаркет. Он был очень недоволен, когда дочь уехала в Шанхай и стала работать в массажном салоне, поскольку многие массажистки имеют репутацию проституток. Муж долго нудил, уговаривая меня убедить дочь уволиться с работы, поэтому мы решили солгать ему, сказав, что она устроилась в супермаркет на выкладку товара. Я не считала работу массажисткой проблемой, поскольку доверяла дочери. Если живешь в Шанхае, куда важнее получать хорошую зарплату. Массажистки зарабатывают много денег, правда, рабочий день у них длинный. Но теперь дочь вынашивала ребенка, так что ни массажисткой, ни укладчицей товара работать уже не могла.
Дочь попросила нас подумать над ее предложением: я поеду в Шанхай, чтобы присмотреть за ней, пока она не родит, а потом привезу ее с ребенком в нашу деревню. Она поживет с нами пару месяцев, после чего вернется на работу, а ребенка оставит здесь.
Нельзя сказать, чтобы я ждала этого с нетерпением. Я была бы рада помочь дочери, но оставить ее ребенка в своем доме? Тогда мне придется присматривать за ним, и я не смогу работать плакальщицей, дочь мне этого не разрешит. Моя работа никогда ей не нравилась. Она может подумать, что если я продолжу контактировать с мертвецами, то принесу ее ребенку несчастье.