Таким образом, для меня еще юного замок был не просто архитектурной формой, а метафорой идеального пространства для независимости мысли и духа. Он представлял собой не только физическое убежище, но и ментальную цитадель, где ученый и философ мог бы беспрепятственно предаваться сосредоточенности и уединению, где царила бы та глубинная тишина, в которой только и возможно услышать голос собственной истины. Это была мечта о создании собственного, автономного мира, внутри которого можно было бы безраздельно властвовать над своими мыслями, строя свой уникальный путь к познанию, свободный от любого внешнего давления и внутренних помех.
Вот так зарождалась во мне идея построения замка-крепости. Жаль, что лишь после того, как я перешагнул пятидесятилетний рубеж, наконец, представилась возможность купить в горах дачный участок и начать строительство замка. Замок «Белый аист», действительно стал для меня не просто домом, а живым манифестом свободы познания и величия человеческого духа. Данная идея позволяет раскрыть ключевые идеи построения его, подчеркивая символизм Белого аиста и создать философскую повесть о поиске истины и смысле человеческого существования. Естественно, философское суждение о зарождении мечты о крепости у меня еще в юности подчеркивает метафорический смысл для меня самого уже взрослого – учёного и философа.
В подтексте повести профессор Каракулов (мой литературно-художественный прототип) – хозяин замка «Белый аист», который служит для него манифестом свободы познания и величия человеческого духа. Здесь он встречается с дервишем Захидом – ученым-суфистом в завершении им своего круга поиска истины. Их долгие беседы в тени замка задевают многие, животрепещущие проблемы мироздания.
«Замок строится не из камня, а из внутренних безмолвий, ставших необходимостью», – считаю я.
В давние времена, когда мир ещё не был пленён суетой, а лишь предчувствовал её хаотический водоворот, в глубине юной души зародилась мечта. Не о бастионах против врагов осязаемых, но о крепости незримой, призванной стать убежищем от ядов бытия: тоски, тревог, сомнений и зависти. Так, в сердце Кубата Каракулова, будущего учёного и философа, всколыхнулось предчувствие «Замка Белый аист» – не просто строения из камня, но метафизического оплота, где тишина благодатна для истинного мышления, а свобода духа парит, подобно белоснежным аистам над родным Лейлеком. Это было пророчество о месте, где сойдутся пути двух искателей истины, разделённых мировоззрениями, но объединённых одной страстью – познанием Человека как единственной Истины. Замок, с его башней познания, стремящейся ввысь, и башней молчания, уходящей в глубины, предвосхищал слияние двух путей: рационального и созерцательного, в поиске той Истины, что обитает в глубинах человеческого духа.